Вечность в тебе

Потом Джейкоб вынимает руку из пакета, и я, проглатывая разочарование, хочу отвернуться, но он протягивает руку, и его глаза шепчут: «Иди ко мне». Я придвигаюсь ближе, кладу голову ему на плечо, и его рука обхватывает меня. Я чувствую свой пульс повсюду.

Этот момент – больше, чем просто доверие. Он как щелчок. Как будто мы принадлежим друг другу. Как будто так и должно быть.

Двумя часами позднее, вторник, 11 апреля, 00:13

Джейкоб

Мюнхен спит, но мы еще бодрствуем. Тротуары мокрые, потому что на улице шел дождь, пока мы были в кино. Я смотрел на экран, но так и не понял, о чем был фильм. Это было как белый шум. Спроси меня о сюжете, и я не смогу ничего сказать.

Мы идем бок о бок. Наши руки почти соприкасаются. Они движутся так близко друг от друга. Я чувствую тепло Луизы. Сколько себя помню, я всегда лучше справлялся с расстоянием, чем с близостью. Но, быть может, я совсем не знал близости.

Вдалеке показывается дом Луизы. Мы скоро попрощаемся, хотя мне бы хотелось просто взять ее с собой. Ко мне. Я бы обнимал ее, закрыв глаза, и знал, что она со мной, потому что запах Луизы принадлежит только ей.

Крупные тяжелые капли падают с крон деревьев, в воздухе витает влажность и прохлада, и мы совершенно одни. Как будто за последний час весь город был эвакуирован, а нас забыли. Как будто остались только мы с Луизой. Небо кажется бесконечным, и облака тянутся над нашими головами, похожие на айсберги. Я удивительно бодр. Мне хочется, чтобы наш путь был бесконечным, а этот момент длился как можно дольше.

Если бы это был фильм, сейчас играла бы музыка – возможно, «The Moon Song» Карен О., – а я взял бы Луизу за руку. Я бы просто сделал это, потому что не боялся бы того, как она отреагирует.

В ту же секунду, совершенно неожиданно, Луиза вдруг мягко касается тыльной стороны моей руки. Быстро и нерешительно, как кошка.

Ее глаза похожи на небо. На черное море. Луиза улыбается. Я беру ее за руку и крепко держу.

А потом мы идем дальше. Как ни в чем не бывало. Хотя теперь все по-другому.

Луиза

Я уже вижу вход в свой дом. Такое ощущение, что у меня в животе гудит. В голове и шумно, и тихо. Я полна адреналина.

Если быть точной, то это было всего лишь небольшое движение рукой, пара сантиметров, ничего особенного. Но в моем мире это все равно что прыгнуть на сто метров в высоту. С места. Без всяких вспомогательных средств. И я это сделала. Только что я прыгнула на сто метров вверх.

Мы стоим перед моим домом. Дождь снова начинает моросить, и в воздухе пахнет мокрой землей.

– Мы пришли, – говорит Джейкоб, но не отпускает мою руку.

Я тоже держу его ладонь в своей. Вокруг нас простирается тишина, и дождь становится все сильнее. Интересно, действительно ли важно, что моя кровать настолько мала? В конце концов, я осмелилась взять его за руку. А теперь просто могла бы спросить его, хочет ли он остаться. Мне даже не нужно делать это напрямую. «Может, зайдем внутрь?» было бы достаточно. Это всего три слова. Но я боюсь.

Внезапно мне на ум приходит то, что Кристофер написал в своем последнем письме. Что скоро – это не сейчас. И что речь идет только о сейчас. Об этом дне и этом моменте.

Я набираю в легкие воздух, и тут Джейкоб говорит:

– Я могу помочь тебе завтра, если хочешь…

Я выдыхаю. Смесью углерода и храбрости. А потом киваю:

– Было бы неплохо. – Тоже три слова, но не те.

Джейкоб отпускает мою руку:

– Ну, тогда спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – говорю я, хотя хочу сказать «Останься».

Он делает два шага назад, под дождь, который теперь выглядит как струи воды, отвесно падающие прямо с неба. И уходит. А я смотрю ему вслед, пока его очертания не проглатывает тьма. И только тогда я вхожу в дом.

На часах 4:23

Луиза

Я не могла уснуть. Мой взгляд бесцельно блуждал по комнате, как будто искал что-то, за что можно зацепиться. Но в комнате ничего не осталось. Ничего, что могло бы меня отвлечь. Прежнюю себя я закрасила, а новую еще не отыскала. К тому же вечер с Джейкобом был так свеж в моей голове, словно мы все еще были вместе, в кино. Меня переполняло это зудящее чувство. Я ощущала его в своем животе, ощущала его повсюду.

Я не хотела думать о Джейкобе. Но прекратить это делать никак не могла. Это вроде того, когда вас тянет расчесывать укус комара.

В 1:37 я, наконец, сдалась. Включила лампу, и это было как утешение, словно свет в конце тоннеля. Немного искусственного дня посреди ночи. Не будь уже так поздно, я позвонила бы Минг. Несмотря на ссору. Вопреки всему. Но стояла поздняя ночь, так что я не могла ей позвонить. Хотя, может, я не стала бы этого делать, даже если бы время позволяло. Не знаю.

Я приготовила себе чай, а потом вернулась в свою комнату через пустую квартиру. Я стояла в дверном проеме, рассматривая помещение, и в тот момент поняла, что она такая же, как я: незаконченная. Как будто детство и грядущие изменения вступили в противоречие, и мы разрываемся между ними. Как начатая картина, которая неизвестно, какой будет в конце.