Вечный воин

Я подождал, думаю, что скажет еще что-нибудь, оформит предложение поконкретней, потом догадался, что и так произнесено было слишком много, и посоветовал, вспомнив феодальный опыт:

— У некоторых народов правитель дает землю воинам под клятву при свидетелях служить лично ему и его наследникам, прибывать по первому зову самому или, если вдруг не сможет, выставлять равноценного и сражаться против тех, на кого укажут. Клятвопреступников убивают и отбирают землю.

Гейзерих гмыкнул удовлетворенно и решил:

— Пожалуй, и я так буду делать. И начну с тебя.

— Мне бы хотелось на море поразбойничать, — начал я выторговывать возможность удрать, если что-то пойдет не так.

— Землю тебе дам неподалеку от Карфагена, так что пока можешь разбойничать. — понял меня по-своему король вандалов. — Я сейчас ни с кем не воюю. Как потребуешься, дам знать.

— Хорошо, — согласился я и задал еще один важный для меня вопрос: — Я могу купить дом в Карфагене?

— Получишь в подарок вместе с поместьем, — ответил Гейзерих. — Только не соверши ту же ошибку, что их предыдущий владелец.

— Я не предаю того, кому служу, — заверил его.

— А как на счет жены Атиллы? — ухмыльнувшись, спросил он.

— В прошлом году я разбил большой отряд готов Торисмунда, и Атилла пообещал щедро наградить меня по возвращению, но не успел. Я решил, что его обещание должно быть выполнено, и взял то, что уже не было нужно ни ему, ни его сыновьям, — поведал я в оправдание.

Гейзерих долго молчал, обдумывая, как я решил, мои слова, а потом произнес злорадно:

— Торисмунда братья убили. Их римляне подкупили, как и моих командиров-предателей, — после чего приказал рабу: — Позови всех.

Все — это семь человек, из которых я знал лишь Кордара. Видимо, это был его совет или, выражаясь языком будущего, кабинет министров. Четверо были ровесниками короля, а остальные немного моложе.

Гейзерих, не вставая, объявил им, что берет меня на службу, после чего потребовал:

— Поклянись.

Я положил левую руку на сердце, правую, согнутую в локте, поднял вверх, открытой ладонью к королю, и, стараясь говорить торжественно, произнес короткий оммаж:

— Клянусь служить Гейзериху и его наследникам верой и правдой, не щадя своей жизни!

После чего перекрестился.

— Пока ты и твои потомки будете служить моему роду, будете владеть землями, крестьянами и домами, принадлежавшими ранее Сигериху, — продолжая сидеть, объявил король вандалов.

59

Доставшийся мне дом в Карфагене находился на склоне холма у дороги, ведущей от порта к главным воротам Бирсы, и являлся смесью архитектурных стилей: планировка комнат на первом этаже римская, второй этаж с крытой галереей греческий, а плоская крыша и каменная лестница на нее с галереи — египетская. Главное, что этажей два — обязательное условие для жилища богача. Беднота здесь живет в многоэтажных домах, а нищета — в одноэтажных лачугах и даже шалашах из пальмовых листьев. После ареста и казни Сигериха его жилище было разграблено. Вынесли все ценное и даже отковыряли несколько мозаик, оставив на стенах и полу углубления, похожие на рваные раны. С фонтана, что был во внутреннем дворике, пробовали унести мраморную статую вставшего на хвост дельфина, но только завалили ее на бок, и вода вытекала из постамента. То ли ноша оказалась слишком тяжела, то ли грабителей кто-то спугнул. Скорее, второе, потому что дом охранялся кочевниками, служившими Гейзериху. Их войлочный шатер стоял во дворе прямо напротив ворот и на таком удалении, что створки при открытии чуть ли не задевали его. Узнав, что дом теперь принадлежит мне, кочевники молча и неторопливо разобрали свое жилище и перенесли его и прочее свое барахло в соседний, который был ниже по улице и тоже пустовал. Деньги у меня имелись, поэтому нанял бригаду строителей, чтобы сделали капитальный ремонт, и бригаду мозаичников, чтобы залатали «раны» на стенах и в полу.

Эти хлопоты не помешали мне продать трофейную бирему. На второй день выгрузки пришли два типа, у которых явно не было денег на такое судно, и принялись убеждать, что в Карфагене покупателя на него не найдешь.

— Вы пришли сказать мне, что бирема вам и даром не нужна? — задал я вопрос.

Не смутившись, оба принялись перечислять ее недостатки. Чем дольше они говорили, тем выше поднимал я цену в уме. До нее дело не дошло, оба типа свалили по-тихому, когда я орал на матросов, которые чуть не разбили белую мраморную плиту, опустив на каменный причал слишком быстро.