Вечорница. Часть 2

– Ведьма она, – громким шёпотом прошелестел в ухо третий Игошка, и тут же испуганно смолк и закрутил головой по сторонам.

– Да ведь ты с ней знакома уже, – выдохнул четвёртый, – Девка та – это и есть Ижориха.

– Она умеет и девкой, и кем хошь оборачиваться, – заверещали снова малыши.

– Вот как, – призадумалась Катюшка, – Для чего же только я ей понадобилась, что она решила заманить меня сюда? Ничего не понимаю.

– Постойте-ка, – обрадовалась вдруг она, только что пронзившей её, внезапной мысли, – Так это ведь значит, что не было никакой девчонки!

Игошки сдвинув бровки, молча замерли, повиснув в воздухе.

– Ну, точно говорю вам, не было девчонки! Димка свободен, ура-а-а! – Катюшка счастливо рассмеялась, – Морок это всё был!

– Вот дурная, – переглянулись Игошки, – Первый раз такую видим, чтобы встрече с ведьмой радовалась.

– Вот только для чего было всё это представление, не понимаю, – снова задумалась она.

– Видать, для чего-то надо ей было тебя сюда заманить, – протянули Игошки.

– Зачем?

– Откуда ж нам знать? Может скучно ей стало, давненько уж тут нога человека не ступала.

– Ладно, идёмте, посмотрим быстренько, нет ли в этих Бережках Димки и назад. Мне ещё нужно до рассвета к мосту вернуться и на свою сторону перейти. Кстати, а почему на этом мосту все звуки пропадают, а? Не знаете?

– Так граница там. Между вами да нами. Не каждый ведь день этот мост появляется. Да и не перед каждым.

Катюшка вздохнула:

– Ладно, идёмте.

Они, наконец, вышли из леса и встали на его границе, перед ними раскинулось поле, широкое и покрытое какой-то мягкой травой, чуть выше колена Катюшке, словно за ним ухаживали. А за полем в свете луны различила Катя крыши домов.

– Надо же, они разве целые? – удивилась она, – Бабуля говорила, что тут всё ветхое, рассыпалось да развалилось.

– Так и есть, – зашептали Игошки, – По ночам блазнится тут. Кажется, что все дома, как раньше будто, невредимые. В иных даже свет теплится в окошках. А днём всё вновь как есть становится – крыши проваливаются, проседают, избы набок заваливаются…

– Как же мне Димку здесь отыскать? Да и есть ли он тут? Может ведьма эта ваша мозги мне запудрила? Хочет меня сожрать или что она там делает с людьми? И кто она вообще такая? Тут ведь давно уже никто не живёт. Неужели осталась, когда все уехали? Как же она тут, одна?

– Из-за неё-то и уехали все, – ответили Игошки, – Ижориха эта привела кого-то в деревню, того, кто в тумане стал людей уносить. Вроде как плата это ведьмина, за то, что туман ей силы даёт жить. А теперь жителей нет, так она обманом сюда людей заманивает. Не ходила бы ты, Катюшка, нет поди-ка там Димки твоего.

– Я слышала, как звал он меня, – смутилась Катюшка.

– Так то, небось, те, что в тумане, звали тебя. Ведьма хочет тебя им отдать, туман накормить. А тот ей взамен силы даст, чтобы жить да выкрутасы свои вытворять. Сама-то она старая уже, лет сто поди-ка!

– Что же делать мне? – опечалилась Катюшка, – Если в деревню вернусь, а Димы там не будет, никогда себе не прощу. Ведь не вернётся он потом уже назад. Когда ещё этот мост снова появится? Так что надо идти. Проверю и назад.

– Ну, так мы, коли, с тобой, – окружила её малышня, – Ты нам понравилась, хорошая ты, приветливая, нас приголубила, пожалела. И мы тоже тебе поможем, одну не оставим. Хоть и не любим мы Бережки. Ни за что бы туда не пошли, будь наша воля.

– А где же вы живёте?

– Там, – махнули они ручками в сторону, – Там топи. Там наше место.

Они загрустили.

– А ну-ка, – сказала им Катюшка, – Не вешайте носы. Идём в Бережки, а там придумаем, как дальше быть!

И она скоро зашагала по полю навстречу избам, а Игошки огоньками взвились за ней. Клубы тумана выползли из леса, и, чуть повисев в воздухе, поплыли, застелились понизу вслед за путниками.

Мертвяки

В Бережках было всего две улицы, на каждой около десятка домов. Улица, что была некогда между домами, как ни странно была чистой и ровной, словно по ней ходили, а вот на лужайках перед домами вырос высокий бурьян, разрослись кусты бузины и калины, ежевика опутала всё цепкими своими колючками.

Тёмные дома стояли как живые, затаившись в ночи, и глядя на непрошенных гостей. Катюшка указала на одно из окон в крайней избе:

– А там свет горит.

– Мертвяки, небось, гуляют, – отозвались Игошки.

– Какие ещё мертвяки? – насторожилась Катя, – Тут же вроде жители все уехали?

– Все да не все, – пропищал один из малышей, – Упокойничков своих с погоста они, по-твоему, тоже с собой забрали?

Катюшка, вытаращив глаза, уставилась на светлячка:

– Ты хочешь сказать, что бережковские покойники вылазят теперь из своих могил и сидят по избам?!

– А что, – пожал Игошка плечиками, – Ижориха тут всё взбудоражила, никому от неё упокоя нет. Живые отсюда уж лет сорок, как уехали. А уехали они оттого, что туман приходил в деревню. А в том тумане всякое.

– Что это, всякое? – спросила Катюшка, – Бабуля мне говорила про этот туман только, что из него голоса доносятся и людей за собой сманивают, а после пропадают эти люди. А что в том тумане, она не сказала.

Игошки поёжились, переглянулись: