Великий князь Юрий Всеволодович

Из «Истории завоевателя мира» Джувейни

Сначала они [царевичи] силою и штурмом взяли город Булгар, который известен был в мире недоступностью местности и большою населённостью. Для примера подобным им жителей его [частью] убили, а [частью] пленили.

(53. С. 22–23. Перевод В. Г. Тизенгаузена. См. 61. С. 185)

Из «Сборника летописей» Рашид ад-Дина

Царевичи, которые были назначены на завоевание Кипчакской степи и тех краёв… все сообща двинулись весною бичин-ил, года обезьяны, который приходится на месяц джумад 633 года хиджры [11 февраля — 11 марта 1236 г. н. э.]; лето они провели в пути, а осенью в пределах Булгара соединились с родом Джучи: Бату, Ордой, Шейбаном и Тангутом, которые также были назначены в те края. Оттуда Бату с Шейбаном, Буралдаем и с войском выступил в поход против буларов и башгирдов[145] и в короткое время, без больших усилий, захватил их…

…Они дошли до города [Булгара] Великого и до других областей его, разбили тамошнее войско и заставили их покориться. Пришли тамошние вожди Баян и Джику, изъявили царевичам покорность, были [щедро] одарены и вернулись обратно, [но потом] опять возмутились. Вторично послали [туда] Субэдай-бахадура, пока он не захватил [их]. Затем царевичи, составив совет, пошли каждый со своим войском облавой, устраивая сражения и занимая попадавшиеся им по пути области. Менгу-каан с левого крыла шёл облавой по берегу моря [Каспийского]. Бачмана, одного из бесстыднейших тамошних эмиров, из народа кипчаков, из племени олбурлик[146]

, и Качир-укулэ, из племени асов[147], обоих забрал [в плен]…

Он [Менгу-каан] провёл там то лето, а после того, в такику-ил, в год курицы, соответствующий 634 году хиджры [4 сентября 1236 — 23 августа 1237], сыновья Джучи — Бату, Орда и Берке, сын Угедей-каана — Кадан, внук Чагатая — Бури и сын Чингиз-хана — Кулкан занялись войною с мокшей, буртасами и арджанами[148]

и в короткое время завладели ими…

(51. С. 37–38. Перевод Ю. П. Верховского)

Итак, за разгромом Болгарского царства последовали походы монгольских армий в земли соседних с Болгарией поволжских народов; другая часть монгольского войска в это же самое время обрушилась на половецкие кочевья, оттесняя половцев к Каспийскому побережью, истребляя их или заставляя бежать из страны. Так, зять покойного князя Мстислава Удатного хан Котян со своей огромной ордой откочевал в Венгрию (где позднее был убит). Сопротивление монголам сумели оказать очень немногие.

…Летом 1236 года, то есть как раз накануне завоевания Болгарского царства, у самых его границ появился венгерский монах-доминиканец Юлиан, направлявшийся с миссионерскими целями к венграм-язычникам (уграм), жившим в Приуралье. Помимо миссионерских, Юлиан преследовал и иные, секретные цели; во всяком случае, он и тогда, и год спустя действовал очень умело, добывая важные сведения о передвижениях и намерениях монголов. Юлиану удалось отыскать своих давно потерянных сородичей, но здесь же он нашёл и «посла татарского вождя» — едва ли не посла самого Бату, который вёл с уграми, как и с другими поволжскими народами, какие-то переговоры.