Великий князь Николай Николаевич

Посл предупредительной бомбардировки Дарданелльскихъ укрпленій англо-французскимъ флотомъ 3-го ноября 1914-го года и лихорадочной свыше трехмсячной работы германскихъ офицеровъ надъ усиленіемъ обороны входа въ проливы, моглп лп считаться Дарданеллы «однимъ изъ наиболе уязвимыхъ мстъ» Турціи, если бы въ основ этого ршенія не было бы какихъ либо особыхъ соображеній?

Крайне важно сверхъ того отмтить, что заявленіе объ этой «попытк» было сдлано нашему правительству только 20-го января, къ самому же осуществленію «форсированія» было присту плело лишь 19-го февраля, когда положеніе русскихъ на Кавказ, побдами начала января, было уже вполн упрочено самосотятельно доблестью русскихъ войскъ.

Будетъ поэтому гораздо врне приписать то ршеніе, которое приняли англичане въ Дарданелльскомъ вопрос не желанію нхъ придти на помощь Россіи, а чувству необходимости взять въ руки «первую скрипку во враждебномъ Турціи оркестр Державъ Согласія, н стремленію англичанъ во что бы то ни стало отвлечь вниманіе турокъ отъ Египта и Суэцкато канала, которымъ одновременно стали угрожать турецкія войска, руководимыя германцами. То вниманіе, которое англичане удляли въ то время египетскому вопросу, можетъ быть, напримръ- легко усмотрно изъ сообщенія сэра Бьюкенена, англійскаго посла въ Петроград, съ которымъ онъ 18-го февраля обратился къ С. Д. Сазонову. Въ этомъ сообщеніи русское правительство ставилось въ извстность, что Англія иметъ намреніе присоединить Египетъ къ себ, такъ какъ, при создавшемся положеніи, только такое присоединеніе можетъ обезпечить англійскіе интересы.

Какъ бы то ни было англійское начинаніе разрослось въ весьма большую дессантную операцію, закончившуюся, какъ извстно, довольно безславно для Державъ Согласія полной эвакуаціей Галлиполійскаго полуострова въ первыхъ числахъ января 1016-го года.

Русскій Верховный Главнокомандующій Великій Князь Николай Николаевичъ, какъ уже выяснено, считалъ для Россіи вообще невозможнымъ непосредственныя военныя дйствія въ отношеніи проливовъ. Этому, какъ уже выяснено, препятствовали: отсутствіе свободныхъ войскъ, недостаточность въ Черномъ мор транспортныхъ средствъ и общая слабость черноморской боевой эскадры. По-тому къ первоначальнымъ дйствіямъ англо-французскаго флота Великій Князь отнесся съ полнымъ скептицизмомъ не допуская къ тому же успха дйствій флота противъ берега. Извстна фраза, однажды сказанная по поводу такихъ дйствій адмираломъ Нельсономъ¹¹).

Скептицизмъ Великаго Князя оправдался въ полной мр. Уже черезъ нсколько дней посл начала операціи въ Ставк стали получаться тревожныя свднія. «Операціи англійскаго флота въ Дарданеллахъ встрчаютъ серьезныя затрудненія... Операція затягивается... Броненосецъ «Гола», посл поврежденія, выбросился на берегъ» и т. .

Наконецъ, 12-го апрля началась высадка англо-французскаго дессанта. Задуманная такимъ образомъ операція союзниковъ становилась на боле серьезную базу, и поэтому, съ ея возможными результатами приходилось теперь считаться.

Дипломатическимъ путемъ министру иностранныхъ длъ удалось къ этому времени обезпечить Россіи достаточно благопріятное положеніе при разршеніи вопроса о проливахъ. Посл нкоторыхъ переговоровъ, 12-го марта 1915-го года сэръ Бьюкененъ сообщилъ •особымъ меморандумомъ русскому министру иностранныхъ длъ о томъ, что Великобританія, въ лиц своего министра иностранныхъ длъ, изъявляетъ свое полное п окончательное согласіе на разршеніе вопроса о проливахъ п Константинопол, согласно желаніямъ Россіи. Въ свою очередь и во Франціи состоялось по данному вопросу столь же благопріятное ршеніе. По крайней мр А. П. Извольскій телеграфировать 24-го марта, въ Петроградъ, что французскій министръ иностранныхъ длъ Делькассэ предписалъ фран-

думскому послу въ Петроград М. Палеологу сдлать С. Д. Сазонову въ письменной форм заявленіе о Константинопол и проливахъ, идентичное съ тмъ, которое было получено русскимъ министромъ иностранныхъ длъ отъ Бьюкенена.

Такъ какъ Россія пе имла возможности занятъ въ операціяхъ, непосредственно направленныхъ для овладнія проливами, соотвтствовавшую ея достоинству позицію, то Верховный Главнокомандующій оказался вынужденнымъ, черезъ министра иностранныхъ длъ, паномнить о той безспорной точк зрнія, въ силу которой во всякой коалиціонной войн, какую по существу вела Россія, единственнымъ мриломъ для распредленія пріобртеній, въ результат побдоносной войны, должна служить совокупность усилій, проявленныхъ каждымъ изъ союзниковъ въ теченіи всей войны и на всхъ театрахъ таковой. Самое же распредленіе пріобртеній должно •быть, конечно, соображено съ тми интересами, которые являются для кажтаго государства жизненными. Операція въ проливахъ, заявляла Ставка, относится несомннно къ числу частныхъ операцій и потому относительная численность войскъ союзниковъ, принимающихъ въ ней участіе, не можетъ служить основаніемъ для измненія тхъ ршеній, которыя уже состоялись по данному вопросу.