Великий князь Николай Николаевич

1. Зарожденіе мысли о смн перваго Русскаго Верховнаго Главнокомандующаго.

Читатель вроятно помнить, что къ концу августа 1915-го года обстановка на фронт сложилась такимъ образомъ, что главная масса войскъ, именно 8 армій изъ 11-ти, оказались въ распоряженіи Главнокомандующаго С.-Западнымъ фронтомъ, генерала Алексева; послдній такимъ образомъ оказался почти полнымъ хозяиномъ положенія на путяхъ къ сверу отъ Польши. Даже выдленіе изъ числа войскъ, ему подчиненныхъ, особой группы корпусовъ для образованія Свернаго фронта могло быть выполнено не тогда, когда въ этомъ почувствовалась необходимость по оцнк Ставки (конецъ іюля), но лишь мсяцемъ позже, то есть, тогда, когда обходъ нмцами русскихъ армій, отступавшихъ по московскимъ путямъ, направленный черезъ Риго-Шавельскій раіонъ на Свн-цяны, сталъ уже вполн очевиднымъ фактомъ. Столь ршительное вліяніе личности главнокомандующаго С.-Западнымъ фронтомъ и то непротивленіе, которое ему оказывалось Великимъ Княземъ, несмотря на настойчивые доклады Ставки о необходимости проявленія его собственной воли, ясно указывали, что дни первой Ставки сочтены и что въ будущемъ генералу Алексеву суждено стать руководителемъ операцій русскихъ армій.

Но въ какой роли?

Вотъ что въ это время происходило въ Петроград, по записи тогдашняго военнаго министра генерала Поливанова:

«Во вторникъ, 4-го августа, посл обычнаго доклада, имвшаго мсто въ Царскосельскомъ дворц, Государь обратился ко мн н высказалъ, что онъ намревается вступить въ Верховное командованіе арміями».

«На мое возраженіе, что онъ, такимъ образомъ, беретъ на себя задачу, превосходящую силы человка, ибо положеніе страны требуетъ нын большого къ себ вниманія и непрерывнаго общенія съ правительствомъ, я получилъ отвтъ, что министры будутъ здить въ Ставку и онъ самъ отъ времени до времени будетъ прізжать въ Царское Село, и что вообще данное ршеніе принято имъ твердо»... .

Затмъ, Императоръ Николай ІІ-й, по разсказу автора воспоминаній, вынулъ изъ стола исписанный листокъ бумаги, оказавшійся проектомъ его письма къ Великому Князю Николаю Николаевичу. Проектъ этотъ начинался съ указанія на тяжелое положеніе армій, которое не позволяетъ Государю боле оставаться вдали отъ нихъ; въ силу этого Императоръ Николай и ршилъ исполнить свое первоначальное намреніе стать самому во глав Дйствующей Арміи. Начальникомъ Штаба къ себ Государь избралъ генерала Алексева. Дале въ проект письма высказывалось нсколько словъ благодарности Великому Князю за понесенные имъ труды и просьба принять на себя главное командованіе войсками на Кавказскомъ фронт, со званіемъ Намстника, взамнъ графа Воронцова, увольнявшагося по болзни.

Не теряя надежды хотя бы отдалить смну Великаго Князя, пользовавшагося всеобщимъ довріемъ общества и учитывая всю опасность могущую произойти отъ этого шага, генералъ Поливановъ пытался представить Государю рядъ военныхъ соображеній, по которымъ перемна верховнаго командованія являлась нежелательной въ періодъ незакончившагося еще отхода армій на новые рубежи въ тылу, когда тылъ переполненъ бженцами и эвакуируемымъ имуществомъ, и когда не сегодня — завтра положеніе еще боле можетъ ухудшиться.

Но Императоръ Николай ІІ-й не сдавался ни на какіе доводы. Ршеніе его осталось непреклоннымъ и онъ поручилъ генералу Поливанову возможно скоре отвезти въ Ставку письмо, которое общалъ изготовитъ къ отправленію не поздне слдующаго дня.

Мысль о личномъ предводительствовали всей Дйствующей Арміей преслдовала Государя съ самаго начала войны. Читатель знаетъ, что только горячіе совты министровъ помшали тогда осущест-

вленію этой мечты. Но при врученіи главнокомандованія арміями Великому Князю Николаю Николаевичу, въ соотвтственномъ акт была сдлана оговорка: «докол Государь самъ не приметъ на себя это комапдованіе». Теперь, когда «отечество оказалось въ опасности», Государю естественно было думать, что насталъ часъ осуществить прерогативу Самодержавнаго Царя и стать самому во глав войска. Въ этомъ ршеніи Императоръ былъ укрпляемъ не только совтами Императрицы, но также многихъ придворныхъ, уже давно втайн интриговавшихъ противъ Великаго Князя Николая Николаевича, подозрвая его въ желаніи мятежнымъ путемъ захватить Царскій Престолъ для себя. — Во всей этой грубой интриг одно изъ первыхъ мстъ занималъ прославленный «старецъ» Григорій Распутинъ, для котораго, во времена пребыванія Николая Николаевича въ Ставк, были закрыты вс пути вліянія на ходъ войны.