Великий посланник

– Тэк-тэк-тэкс!!! – гордо задрав башку, проорал громадный черный глухарь на вершине высоченной ели.

«Давай, давай, родной… – Я сделал несколько быстрых шагов вперед. – Ори, надсаживайся…»

– Тэкс-тэк-те… – Клекотание внезапно смолкло.

«Мать твою глухарку!!! – пришлось замереть в дурацкой позе: вытянув вперед руки с арбалетом и держа правую согнутую в колене ногу на весу. – Ори, падла, сказал!..»

Сука, уже час пытаюсь подобраться к этой пернатой твари. Весь взмок, ноги и руки дрожат, а сердце барабанит, словно собралось вырваться погулять. Мля, да я так долго не выстою…

– Тэкс-тэк-тек! – К счастью, птица опять завела свою песню.

Я выматерился про себя, сделал несколько шагов на звук, но через несколько метров опять застыл, когда ископаемый реликт в очередной раз заткнулся.

«Ну и где ты, скотина? – стараясь не шевелить головой, повел глазами, стараясь обнаружить птицу. – Неужели я в сторону ушел? Куда ты подевался, урод?! Вроде на этой ели сидел…»

Неожиданно где-то неподалеку звонко хрустнула ветка. И ту же секунду с ветки дерева почти рядом со мной, оглушительно хлопая крыльями, сорвался массивный темный силуэт.

– Мля!!! – с остервенением выдохнул я, машинально глянул в ту сторону, откуда раздался треск, – и тут же онемел.

Сквозь усыпанные снегом еловые лапы как на ладошке просматривалась величественная фигура, увенчанная громадными развесистыми рогами.

Олень тоже проводил птицу взглядом, презрительно фыркнул и, с хрустом ломая наст копытами, шагнул вперед. Меня он не видел, так как обзор закрывало дерево.

Дрожащими руками я нащупал в туле специальный болт по крупной дичи с наконечником «лягушачья лапка», вытряхнул тот, что стоял в арбалете, вставил новый и плавно поднял оружие.

Я далеко не снайпер, как некоторые мои дружинники, но должен попасть – тут всего-то пятнадцать-шестнадцать метров.

Словно почувствовав опасность, олень резко повернул голову в мою сторону.

Тихонько клацнул спуск, резко щелкнули кованые дуги, а уже через мгновение короткое толстое древко с глухим стуком впилось в тело по самое оперение.

Олень взвизгнул, взмыл в прыжке, но тут же рухнул в снег, словно большая изломанная кукла. Несколько раз дернулся, пытаясь встать, не смог и опрокинулся навзничь.

Я несколько раз с силой выдохнул, стараясь угомонить дрожь в руках, забросил за спину арбалет и, на ходу вытаскивая короткую охотничью шпагу, подбежал к нему.

Зашел со спины и прошептал:

– Прости…

После чего резко вонзил клинок под лопатку.

По телу лесного красавца пробежала сильная дрожь, он сипло выдохнул и окончательно затих.

Я обессиленно сел прямо в снег. Отхлебнул пару глотков из фляги, снял с пояса охотничий рог, коротко протрубил в него, после чего провел рукой по рогам, подсчитывая отростки.

– Один… пять… восемь… двенадцать… четырнадцать?! Ну ничего себе, да ты, дружище, даже не королевский… ну что же, достойная добыча для бастарда Арманьяка. Последнего в этом мире графа божьей милостью, а не милостью королей.

– Ваня! Ванюша! Ау!!! – из-за елей послышался звонкий голос Забавы. – Ты где-э-э?!

– Эта девица меня с ума сведет, – вслед раздался сварливый, недовольный голосок Феодоры. – Не Wanyusha, нет, ни в коем случае, а «ваше сиятельство»! И даме не пристало вопить, словно торговке на рынке, а требуется вести себя сдержанно, будучи преисполненной скромности и смирения! Нет, угораздило же папеньке опять втрескаться в пейзанку… Чего таращишься, дева, как будто французского языка не понимаешь? Надо было с собой Фена взять. Луиджи, ты, случайно, не знаешь этого варварского языка?

– Увы, ваша милость…

Я чуть не расхохотался. Федька в своем репертуаре: строит мою зазнобу, словно дембель – солдата-первогодка. Но по-доброму, просто из-за вредности характера, а так-то они вполне ладят. А как играет, стервозная девица – сама ведь прекрасно русский язык понимает!..

– Простите, ваша милость… – на ломаном французском отозвалась Забава. Она ускоренными темпами изучает «иноземну мову», но пока не очень преуспела в этом. Все достижения заключаются в этой фразе, еще нескольких словосочетаниях и паре десятков слов. В отличие от Ванятки, который уже вовсю болтает на «хранцузьком». Весьма косноязычно, но бегло.

– Вот, уже лучше…

– Здесь! – Я встал и махнул рукой.

Из-за косматых елей, похожих на громадных леших, показались Забава и Феодора, за ними выехал Луиджи, держа в поводу моего жеребца.

Я невольно залюбовался девушками. Выглядели обе словно настоящие королевы. Меховые пушистые шапки наподобие малахаев, длинные крытые бархатом шубы, раскрасневшиеся на морозе румяные мордашки – лепота, да и только.

Охотиться мы сегодня не собирались, просто вырвались из-под опеки, чтобы прогуляться верхом по сказочному зимнему лесу, но меня вдруг потянуло добыть глухаря, а чем все закончилось – уже известно.

– Вот это чудовище, сир!!! – удивленно завопил Луиджи. – Да у него рога в мой рост! Даже больше, чем у того, что вы на прошлой неделе добыли. И сколько отростков?

– Красивы-ый, жа-а-алко… – жалостливо протянула Феодора. Вот только этой самой жалости на ее личике не прослеживалось ни капельки.