Великороссия: жизненный путь

К этому сроку в Европе Александр I уже познакомился с новыми для него учениями различных «мистиков». В Англии он общался с Библейским обществом, в Силезии в Гернгуте он посещал общины «моравских братьев», в Бадене беседовал с Юнг-Штиллингом, в Германии большое влияние на него оказала баронесса фон Крюденер. В мистических идеях и настроениях он пытался найти утешение, вразумление и пищу для души. Под воздействием этих исканий Царя оказался и его министр, ранее — полный скептик, князь А. М. Голицын, много содействовавший изданию в России совершенно неправославной литературы западных мистиков и созданию «мистических» обществ. Расплывчатые представления о религии, которые он воспринял с детства, позволили Александру I не видеть разницы европейского мистицизма и Православной Веры. Он принимал и то и другое, но все-таки уже тогда тяготел к Православию. В 1818 г. он писал: «Призывая к себе на помощь религию, я приобрел то спокойствие, тот мир душевный, который не променяю ни на какие блаженства здешнего міра». Вот тебе и 100 продуманных поз!... Меры внутри страны, принимаемые тогда Государем, помимо его желания, объективно вредят Церкви. Так, в 1817 г. им утверждается «Министерство духовных дел и народного просвещения», с

благим намерением, «дабы христианское благочестие всегда было основанием истинного просвещения». Но во главе его ставится обер-прокурор Синода кн. А. И. Голицын (он же председатель масонского «Библейского общества», он же теперь и «мистик» на западный лад). Синод Русской Церкви оказывается одним из учреждений

в составе нового министерства, то есть наравне и в совершенно одинаковом положении с евангелической консисторией, католической коллегией и духовными управлениями армян, иудеев, мусульман и т.д.! Александр I явно запутывается и начинает понимать это. В том же 1818 г. он говорит графине С. И. Соллогуб: «Одни лишь безпокойные умы находят отраду в тонкостях, которые и сами не понимают... Обязанности, налагаемые на нас, надо исполнять просто, быть только

хорошими последователями, не теряясь в утончённых изысканиях, которые нам вовсе не предписаны». Замечательные слова! Они — обо всём «научном» и «творческом» прогрессе современности! И тут ещё вдруг впервые Царь узнаёт о заговоре против него дворян, офицеров — членов масонских организаций! 23 октября 1820 г. он пишет княгине С. Мещерской: «Мы заняты здесь важнейшей работой, но и труднейшей также. Дело идёт об изыскании средств против владычества зла,

распространяющегося с быстротою при помощи всех годных сил, которыми владеет сатанинский дух... Один только Спаситель может доставить нам это средство своим Божественным словом. Воззовём же к Нему... да сподобит он послать Духа Своего Святого на нас и направить нас по угодному Ему пути, который один только может привести нас ко спасению».