Читаем Венедикт Ерофеев «Москва – Петушки», или The rest is silence полностью

2) И вот, по наущению патриарха Кирилла, одержимые фанатизмом монахи Александрии сорвали одежды с прекрасной Гипатии и… (186)

Гипатия – преподавательница математики и философии – была растерзана толпой во время уличных беспорядков. Патриарх Кирилл действительно являлся подстрекателем, считая Гипатию виновной в его сложных отношениях с римскими властями. Но и на этой интересной материи Семеныча отзывают прочь загадочные обязанности.

3) Почувствовав, что на этот раз прошлым не обойтись, Веничка начинает пророчить утопическое будущее:

– Семеныч! – отвечал я, почти умоляюще. – Семеныч! Ты выпил сегодня много?..

– Прилично! – отвечал мне Семеныч не без самодовольства. Он пьян был в дымину…

– А значит: есть в тебе воображение? Значит: устремиться в будущее тебе по силам? Значит: ты можешь вместе со мной перенестись из мира темного прошлого в век золотой, который «ей-ей, грядет»?..

– Могу, Веня, могу! сегодня я все могу!..

– От третьего рейха, четвертого позвонка, пятой республики и семнадцатого съезда – можешь ли шагнуть, вместе со мной, в мир вожделенного всем иудеям пятого царства, седьмого неба и второго пришествия?.. (186–187)

«Четвертый позвонок» – книга финского писателя Мартти Ларни. Содержание ее – сатира на американский образ жизни. По сюжету после войны финский журналист попадает в США. Надо полагать, это произведение попало в перечисление по чисто числовой ассоциации. Ветхий Завет включает четыре «Книги царств». Из послания апостола Павла к Филиппийцам:

Дабы похвала ваша во Христе Иисусе умножилась через меня при вторичном моем к вам пришествии (1: 26).

Нужно отметить отчетливо игровой характер цитат и аллюзий в Веничкином нагромождении. Так как Семеныч проявляет полную готовность следовать в светлое будущее, герой раскрывает перед ним веер цитат.

4) В тот день истомившийся Симеон скажет наконец: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыка…» (187).

_____________

Он взял Его на руки, благословил Бога и сказал:

Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по слову Твоему, с миром.

Ибо видели очи мои спасение Твое (Лк. 2: 28–30).

Сюжет «Сретения» – один из самых распространенных в русской иконописи.

5) И скажет архангел Гавриил: «Богородице Дево, радуйся, благословенна ты между женами» (187).

________________

Ангел, вошед к Ней, сказал: радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами (Лк. 1: 2).

6) И возляжет волк рядом с агнцем, и ни одна слеза не прольется… (187)

_______________

Тогда волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком (Ис. 11: 6).

7) …и кавалеры выберут себе барышень, кому какая нравится… (187)

Предполагаемая идиллия восходит, вероятно, к одной из песенок, типа:

Крутится, вертится шар голубой,Крутится, вертится над головой,Крутится, вертится, хочет упасть,Кавалер барышню хочет украсть.Где эта улица, где этот дом,
Где эта барышня, что я влюблен?Вот эта улица, вот этот дом,Вот эта барышня, что я влюблен.

Другая возможность – одесский фольклор:

Кавалеры, выбирайте дамов,Там, где брошка, там перед.Две шаги налево, две шаги направо,А потом наоборот.
Перейти на страницу:

Все книги серии Научная библиотека

Классик без ретуши
Классик без ретуши

В книге впервые в таком объеме собраны критические отзывы о творчестве В.В. Набокова (1899–1977), объективно представляющие особенности эстетической рецепции творчества писателя на всем протяжении его жизненного пути: сначала в литературных кругах русского зарубежья, затем — в западном литературном мире.Именно этими отзывами (как положительными, так и ядовито-негативными) сопровождали первые публикации произведений Набокова его современники, критики и писатели. Среди них — такие яркие литературные фигуры, как Г. Адамович, Ю. Айхенвальд, П. Бицилли, В. Вейдле, М. Осоргин, Г. Струве, В. Ходасевич, П. Акройд, Дж. Апдайк, Э. Бёрджесс, С. Лем, Дж.К. Оутс, А. Роб-Грийе, Ж.-П. Сартр, Э. Уилсон и др.Уникальность собранного фактического материала (зачастую малодоступного даже для специалистов) превращает сборник статей и рецензий (а также эссе, пародий, фрагментов писем) в необходимейшее пособие для более глубокого постижения набоковского феномена, в своеобразную хрестоматию, представляющую историю мировой критики на протяжении полувека, показывающую литературные нравы, эстетические пристрастия и вкусы целой эпохи.

Владимир Владимирович Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Олег Анатольевич Коростелёв

Критика
Феноменология текста: Игра и репрессия
Феноменология текста: Игра и репрессия

В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века. И здесь особое внимание уделяется проблемам борьбы с литературной формой как с видом репрессии, критической стратегии текста, воссоздания в тексте движения бестелесной энергии и взаимоотношения человека с окружающими его вещами.

Андрей Алексеевич Аствацатуров

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»

Когда казнили Иешуа Га-Ноцри в романе Булгакова? А когда происходит действие московских сцен «Мастера и Маргариты»? Оказывается, все расписано писателем до года, дня и часа. Прототипом каких героев романа послужили Ленин, Сталин, Бухарин? Кто из современных Булгакову писателей запечатлен на страницах романа, и как отражены в тексте факты булгаковской биографии Понтия Пилата? Как преломилась в романе история раннего христианства и масонства? Почему погиб Михаил Александрович Берлиоз? Как отразились в структуре романа идеи русских религиозных философов начала XX века? И наконец, как воздействует на нас заключенная в произведении магия цифр?Ответы на эти и другие вопросы читатель найдет в новой книге известного исследователя творчества Михаила Булгакова, доктора филологических наук Бориса Соколова.

Борис Вадимосич Соколов

Критика / Литературоведение / Образование и наука / Документальное