Венера плюс икс. Мечтающие кристаллы

– Окончательное разделение между смертью и разрушением, – задумчиво сказал он. – В древние времена армии на полях битвы использовали только смерть, чтобы выявить победителя. Затем, постепенно, самым важным фактором стало разрушение – сколько материалов врага вы могли уничтожить. А затем, с атомными войнами и Пылью, поле боя снова захватила смерть. Полный оборот теперь совершился, и мы нашли способ уничтожать, наказывать и мучить одни лишь коллоидные клетки, оставляя в неприкосновенности технику. Это куда лучше, чем варварский напалм. Правда, занимает больше времени и…

– Построение закончено, – прервал его Белтер.

– Все по местам!

Голос Осгуда разрезал тишину мостика. Экран на переборке перед ним мигнул, и по нему побежали подтверждения готовности тактиков, техников, астронавтов, баллистиков и остальных членов команды. Все три корабля были готовы, информация собрана на основном экране, отсутствие готовности было отмечено красным цветом. Красных точек становилось все меньше и постепенно они исчезли совсем. Осгуд отступил на шаг, глянул на главный экран, затем на диаграмму. Точки всех трех кораблей находились теперь ровно в центре белых кружков.

Командор отвернулся и впервые за последние утомительные месяцы обратился непосредственно к Херефорду:

– Вы бы хотели взять на себя честь совершить запуск?

Ноздри Херефорда раздулись от сдерживаемого напряжения, но голос его оставался спокойным, когда он спрятал за спиной руки и ответил:

– Нет, спасибо.

– Я так и думал, – сказал Мясник донельзя оскорбительным тоном.

Перед ним был треугольный пульт, из которого торчали три небольших рычага с круглыми головками. Один был красный, другой синий, а между ними находился зеленый. Осгуд нажал два рычага по краям. На диаграмме тут же появилась красная линия, протянувшаяся от «Эпсилона» до золотистого поля, и синяя – навстречу ей от «Сигмы». Чуть выше поля колебалось белое пятнышко, обозначающее Захватчика. Осгуд, сощурившись, наблюдал, как оно опускается к золотому полю, как раз в место соединения красной и синей линий. Взявшись за зеленый рычаг, Осгуд в последний раз взглянул на экран, затем с силой нажал его. Тут же на диаграмме появилась яркая, тонкая зеленая линия. Золотистое поле закрыло облако фиолетового тумана.

– Вот так! – выдохнул Белтер. – Фиолетовое – это и есть «Смерть»!

Херефорд, дрожа, прислонился к переборке, затем прижал руки к коленям, очевидно, пытаясь унять дрожь.

– Включить сканеры! – рявкнул Осгуд. – Я должен это увидеть!

Белтер шагнул вперед.

– Командор! Вы не можете… Нельзя щупать его сканерами! Помните, что произошло на Заставе?

Осгуд коротко выругался.

– Мы и так уже обнаружили себя, так что лучи сканеров вряд ли будут иметь значение. К тому же он в любом случае готов! – торжественно добавил он.

Словно в ответ экран сканера засветился различными красками, которые закрутились и сложились в изображение Захватчика. Так как луч следовал за ним неотступно, не было заметно, что он движется.

– Дайте мне диаграмму! – проревел Осгуд.

Его маленькие глазки от возбуждения стали шире, щеки надулись, он постоянно облизывал губы.

В нижней части экрана изображение исчезло, она почернела, затем внезапно там появилась маленькая копия Захватчика. К нему медленно полз слабый, кое-где светлеющий фиолетовый туман.

– Прямо по носу, – хмыкнул Белтер. – Он летит прямо туда!

Внезапно большая картинка, показывающая корабль в реальном времени, ожила. Из корабля ударил поток голубовато-белого огня.

– Вы понимаете, что происходит? – прошипел Осгуд. – У него все же есть реактивные двигатели. Он понял, что перед ним что-то есть, но не знает, что именно и хочет обогнуть его, хотя на такой скорости этот маневр размажет его экипаж по переборкам!

– Смотрите! – закричал Белтер, указывая на диаграмму. – Он идет по дуге… О, Боже, он же убивает себя собственными руками! Он не может так развернуться!

– Возможно, он хочет, чтобы все кончилось побыстрее! Может, он уже где-то сталкивался раньше со «Смертью»! – закричал Осгуд. – И теперь он боится ее! Эй, Белтер, а миленько, наверное, сейчас внутри этого корабля! «Смерть» делает из них желе, а разворот на такой скорости распыляет это желе по стенкам!

– Э… Э… – только и смог выдавить из себя Херефорд, затем развернулся и, пошатываясь, покинул рубку.

Белтер шагнул было за ним, заколебался, затем вернулся к экранам.

На диаграмме теперь фиолетовый, золотистый, белый, красный, синий и зеленый цвета соединились и сияли вместе. Затем, медленно, белое пятно стало смещаться к краю этого разгула красок.

– Командор! Он все еще уходит в сторону!

– А почему нет? – радостно отозвался Мясник. – Такая команда была дана его машинам, когда команда превратилась в кисель. Через какое-то время у него кончится топливо, и мы сможем взять его на абордаж.

Тихонько щелкнул и осветился главный экран связи.

– «Эпсилон», – сообщил связист.

– Хорошая работа, Хостер, – сказал, потирая руки, Осгуд.