Венецианские тайны. История, мифы, легенды, призраки, загадки и диковины в семи ночных прогулках

Рассказывают, что в этом самом доме в XVIII веке обитал Гримано Гримани, купец из знатной венецианский семьи, проживший долгое время в Морее и вернувшийся оттуда вместе со слугой – уроженцем тех мест. К несчастью, вскоре после прибытия слугу сразила тяжелая болезнь. И на смертном одре он вырвал из Гримани обещание захоронить его тело в родной земле. Но благородный купец не сдержал обещания, и грека захоронили здесь же, на маленьком кладбище при соседней церкви деи Кармини.

И в первую же ночь после похорон из могилы слуги стали доноситься душераздирающие крики. Пришлось спешно выкопать череп – лишь тогда установилась тишина. Вне венецианской земли греческий череп вел себя вполне пристойно. Поэтому его было решено оставить в доме Гримани, и никто больше не заикался о том, чтобы предать его земле. Лишь через несколько десятков лет племянник купца, не веривший в легенду, попытался это сделать, но и ему пришлось быстро извлечь череп обратно, как только он понял, откуда именно начали исходить страшные звуки.

С тех пор череп не выносили из дома. Но он тем не менее исчез. Возможно, его просто замуровали за одной из внутренних лестниц. Как бы там ни было, никто больше не слышал холодящих кровь воплей обманутого слуги.

* * *

Пройдите теперь направо по фондаменте Джерардини, которая приведет вас к знаменитому понте деи Пуньи (ponte dei Pugni

, «Кулачному мосту»). Это один из тех мостов (их в городе больше одного), где в прошлом разворачивались настоящие битвы между двумя древнейшими противоборствующими сторонами в Венеции – николотти и кастеллани, то есть жителями Сан-Николо и жителями Кастелло.

Кулачные бои

Некогда Венеция разделялась на две мощные партии. Их члены были во всем равны между собой и крепко спаяны – не в последнюю очередь тем восхищением, что выказывала им вся округа. Облаченные в береты и шарфы «своих» цветов (красного – у кастеллани, черного – у николотти), с сентября по Рождество участники этих двух партий бились на мостах без перил. На самом мосту, по его противоположным углам, обратите внимание на силуэты ступней: сюда бойцы должны были поставить ноги, прежде чем начать схватку, которая неизменно превращалась в месиво тел на мосту и в воде и заканчивалась не раньше, чем одной из сторон удавалось «захватить» территорию противника. Правительство Венеции, со своей стороны, поощряло это соперничество, чтобы поддерживать в мужчинах боевой дух и умение драться, а также, возможно, чтобы рассчитывать на одну из партий, если другая вздумает бунтовать.

Кулачные бои были окончательно запрещены после того, как 30 сентября 1705 года на том самом мосту, где вы сейчас стоите, бойцы, начав сражение голыми кулаками, вскоре взяли в них камни и ножи, что привело к многочисленным жертвам. Драчуны были так обуяны жаждой крови, что не заметили, как в соседнем монастыре Сан-Джироламо вспыхнул пожар. Разнимать дерущихся пришлось, с крестом в руке, священнику из церкви Сан-Барнабы. С того времени жесткая забава уступила место другому, не менее ожесточенному соревнованию: регате всех весельных лодок, какие только используются в лагуне – гондолы, маскареты, пуппарины и каорлины. Она проходит с мая по сентябрь и позволяет поддерживать соперничество между разными сестьерами города – никогда, надо сказать, полностью не утихавшее.

История николотти и кастеллани – это не только история соперничества. В ночь на 21 марта 1848 года кто-то положил на ступеньки базилики Сан-Марко два связанных шарфа, черный и красный, в знак того, что сейчас не время бороться друг с другом, а время бороться с общим врагом – австрийцами. На следующее утро в городе вспыхнуло героическое и трагическое восстание, поднятое Даниэле Манином и Никколо Томмазео.

Сойдите с моста с той же стороны, с которой вы на него поднялись, и идите дальше по набережной до кампо Сан-Барнаба (campo San Barnaba, «площадь Св. Апостола Варнавы»), которую от моста отделяет несколько десятков метров. На ней возвышается классицистическая церковь, перестроенная во второй половине XVIII века. На это кампо, как зафиксировано в хрониках, 29 января 1441 года вступил пышный конный кортеж, прибывший от Сан-Самуэле (неподалеку от палаццо Грасси, практически напротив, по ту сторону Каналь Гранде) благодаря мосту, настланному из лодок. Таким торжественным образом отмечалась свадьба Якопо, сына тогдашнего дожа Франческо Фоскари, и Лукреции Контарини.

По этому случаю был задействован также и «Бучинторо»[114] – легендарная парадная галера, на которой дож каждый год ездит в день Вознесения обручаться с Адриатикой (последняя такая галера была сожжена Наполеоном Бонапартом). На ней новобрачную, в сопровождении ста пятидесяти дам, перевезли в Палаццо Дукале.