Верность сестер Митфорд

Мосли сделал то, что пообещал Штрейхеру во время их первой встречи, и в ответ БСФ получил щедрую поддержку Рейха. Хотя публично Гитлер никак не прокомментировал происходящее — он предпочел, чтобы выглядело так, будто БСФ независимо встал на эти позиции, — в частном разговоре он признался, что удовлетворен, и Диана осталась довольна своей закулисной ролью, пусть это было и не всегда приятно. Она лишь хочет, чтобы британцы оценили достоинства предложенной М социальной реформы, без всех этих примитивных глупостей, но без поддержки Гитлера БСФ может прекратить свое существование, и это ей прекрасно известно. И где тогда будет М? Так что эти высказывания — неизбежное зло.

Гул в толпе нарастает. Протестующие вздымают кулаки и плакаты с надписью «Вам не пройти», кричат, чтобы чернорубашечники убирались из Ист-Энда — в этом районе особенно велика доля еврейского населения, поэтому М и выбрал его для проведения митинга. Протестующие попытались запретить марш еще до его начала, но правительство согласилось с аргументами М, что он и его организация имеют право на свободу слова, так что марш все-таки санкционировали. Хоть власти и встали на сторону Мосли, Диана знает, что многие политики шепчутся о неприязни М к действующему британскому правительству. Но с чего бы ему быть снисходительным, думает Диана, ведь существующая система рушится прямо у них на глазах. Нынешняя система благоволит старой гвардии, а не британскому народу, и М имеет полное право действовать и идти на риск. И не важно, что граждане Великобритании ненавидят перемены.

«Убирайтесь из нашего района!» — кричит какой-то задиристый парень. «Убирайтесь!» — вторит ему толпа, ее крики заглушают скандирования и песни БСФ. И вдруг в воздухе начинают летать кирпичи, стулья, стеклянные бутылки — все это проносится над толпой и падает с оглушительным грохотом. Поднимаются другие крики — не боевые, протестные, а стоны раненых. Диана видит, как кровь стекает по лицу молодой женщины, и пятится, пока не упирается в кирпичную стену рядом с витриной мясного магазина.

«Не стоило игнорировать предупреждения М», — думает теперь Диана, уворачиваясь от брошенной кем-то стеклянной бутылки из-под молока. Муж говорил, что возможны стычки, и она кивнула, словно согласилась. Но, как и всегда, Диана действовала по собственному плану и сегодня вечером она собиралась поддержать М здесь. Как бы это ни было опасно. И вот она здесь.

Она оглядывается по сторонам и понимает, что из толпы не так-то просто выбраться. Но она с облегчением замечает прибывших полицейских. Протестующие теперь нападают не только на членов БСФ, но и на полицию, некоторые из них размахивают ножками стульев, обмотанными колючей проволокой. Они набрасываются на полицейских, потому что злы на правительство, разрешившее митинг?

Диана в ловушке. Со всех сторон она заперта — протестующими, бесполезными полицейскими, баррикадами, блокирующими выход, и даже офицеры БСФ никак не могут выбраться из толпы вокруг трибуны, на которой все еще стоит М. Огромный булыжник со свистом пролетает мимо ее головы и разбивает витрину мясной лавки, осыпая толпу осколками стекла. Толпа вздрагивает и рвется куда-то, Диану толкают. Спотыкаясь, она почти падает на землю, но в последнюю секунду встает на ноги. Она тяжело дышит, понимая, что только что ее могли растоптать и спасло ее лишь чудо.

Глядя поверх толпы, поверх голов, она видит, что М разговаривает с мужчиной, в котором она узнает сэра Филипа Гейма, комиссара полиции. «Что он делает?» — недоумевает она. М ни в коем случае нельзя соглашаться с требованиями протестующих или правительства, если оно вдруг передумало по поводу марша. Если он согласится, в глазах Гитлера это будет выглядеть непростительной слабостью, а ведь Мосли лишь недавно удалось убедить фюрера в своей силе и преданности. Такой поворот событий стал бы катастрофой, разрушил бы партнерство, которое наконец удалось выстроить. Благодаря ее уговорам.

Она почти в ярости. Неужели М сведет на нет весь прогресс, которого она так кропотливо добивалась бесконечными уговорами, расточала Гитлеру нежности и любезности, чтобы убедить фюрера: Мосли — его человек в Англии? Он правда выставит ее на посмешище из-за собственной слабости? Наконец рядом с ней появляется один из людей Мосли и утаскивает ее в переулок, подальше от драки. Но Диана может думать лишь об М, о том, не совершает ли он сейчас величайшую ошибку. Где он и что делает прямо сейчас? На что еще Диане придется пойти, чтобы доказать Гитлеру, что ее муж и его движение заодно с нацистами?

Глава тридцать шестая

ЮНИТИ

4 октября 1936 года

Мюнхен, Германия