Вернуться! (Эмигранты)

— Можешь. С Теа ничего не случится. Правильного боя не будет. Лиса прикроет, я попытаюсь в разговоры вступить. Скорее всего, ничего не выйдет, тогда смоемся. Быстро побежим. Такому криволапому пингвину, как ты, не угнаться. Не хочешь же ты нас задерживать? Если инвалидная команда с нами останется — так себе ситуация сложится. Слабость здешние бандарлоги сразу учуют.

— Кэт, а если…

— Умолкни. С Теа ничего не случится — обещаю. Волоки Мышку.

Квазимодо оскалился, взглянул на жену. Теа шлёпнула его луком по испачканной заднице:

— Выполняй, Полумордый. Со мной ничего не случится.

Квазимодо издал невразумительный звук и побежал вперёд. Сходу подхватил Мышку, вскинул на плечо, что-то сказал Эле. Инвалидная команда сразу прибавила шагу. Впереди из кустов мохнатым сусликом возник Мин, оценил обстановку.

— Теа, я тебя очень уважаю как лису и человека, но теперь давай сделаем, чтобы не получилось, что я нашему одноглазому наврала. Я, кстати, этого вора тоже люблю и уважаю, — сказала Катрин, оглядываясь.

— Ещё чего — уважать его. Ничего со мной не случится. Но уходить не буду — не предлагай. Я не щенок молочный — боя бояться.

— Исчезнешь у тех кустов. Увидишь, что нужно помочь — десяток стрел имеешь. Потом уходи. Кинжалами ты много не навоюешь. Не отвлекай меня. Я орду постараюсь к устью ручья увлечь. Потом попробуйте туда «Квадро» подвести. Только осторожно.

— Их почти сотня. Даже ты не справишься.

— Ну, я попробую без горячки. Рыжая, не спорь, пожалуйста. Я сейчас старшая. Ругаться не хочу.

- Ты всегда старшая. Ладно, я слушаюсь. Но если тебя убьют, мне Ква пинка под хвост даст. Я тебя тогда в Верхнем мире найду и объясню, что так нечестно, — лиска нырнула вперёд, прямо в колючие заросли.

Когда Катрин подошла к этому месту, в кустах явно никого не было. Лисы, они и скакать, и ползать умеют. Ну, хорошо.

Катрин остановилась. Инвалидная команда уже скрылась за гранитными «лбами». До прибрежной пустоши осталось не так уж далеко.

Блекло светило солнце. Перекликались в кустах птицы. Весна. Дарёная или не дарёная, скоро узнаем.

— Слышь, хвостатый — шёл бы ты тоже? Ты, конечно, зверь храбрый, но запросто могут затоптать.

Зверь лучезарно заулыбался, щуря голубые глаза. Что ты мне сейчас сделаешь, хозяйка? Время воевать, а не собачек воспитывать.

— Наглая ты всё-таки морда, — вздохнула Катрин. — Ладно, попытаемся местным зубы заговорить. Как у тебя с дипломатическими способностями?

Цуцик сел, элегантно обернулся пушистым хвостом и заулыбался ещё шире. Умильную морду слегка портили бурые разводы в углах пасти. Да, Цуцик тоже толком умыться не успел. Катрин пожалела, что оставила флягу. Пришлось послюнявить палец и на ощупь произвести на лице подобие боевой окраски. Судя по тому, как липла к пальцу корка запёкшейся крови, какой-то эффект несомненно был.

Бандарлоги ползли умело, но вспорхнувшие птицы их всё-таки выдали. Ещё одна группа туземцев, хоть и пригибаясь, но почти открыто двинулась по каменному горбу, обходя слева.

Катрин помахала рукой:

— Эй, уважаемые инородцы! Что вы тишком шныряете? Можно до кровавой битвы с кем-то словом перемолвиться? Аксакалы, конунги, старейшины, воры в законе, и прочие авторитеты, имеются? Главный ваш, спрашиваю, где?

Воины на склоне присели и замерли, словно воды в рот набрав. Зато в двадцати метрах от Катрин зашуршали кусты, и поднялась голова в меховой шапке.

«Однако! — подумала Катрин, — умеют, обезьяны. Я без дарковских глаз и носов и сама инвалидка».

Приподняв безоружную руку, громко сказала:

— В преддверии основной битвы следует сказать врагу несколько любезных слов. Так у нас принято.

Рядом с меховой головой высунулись ещё две:

— Неуклюжая хитрость, ведьма. Ты хочешь, чтобы твои раненые добрались до лагеря.

— Что здесь странного? Раненые на поле боя — помеха истинным воинам. Собственно, я не возражаю, если и ваши раненые доберутся до ваших нор в целости и сохранности. Им, правда, всё равно околевать, но, по крайней мере, дома отойдут к богам.

— Нагло говоришь, ведьма. Война начата, и головы всех пришельцев будут смотреть с кольев у наших пещер. Ваши женщины будут рожать детей от нас. Но ведьм и оборотней в живых мы не оставим.

— И на том спасибо, — Катрин насмешливо кивнула. — Ваши норы произвели на меня скверное впечатление. Рожать там удовольствие сомнительное.

— Зачем попусту болтать языком, ночная ведьма? Твои люди ушли далеко, но мы их быстро нагоним. И ваши барки вас не спасут.

— Да вы, по-моему, нас уже догоняли. Можно и ещё разок попробовать. Я только хочу спросить, как ваш народ называется? Война, как вы справедливо изволили заметить, начата, а наши бойцы предпочитают знать имена тех, кого отправляет на небеса. Ведь через пару дней лишь звери, глодающие кости, будут с благодарностью вспоминать ваши клички.

— Ты хвастлива, ведьма. Наш народ, — лелги, живёт здесь уже сотню лет.