Весь этот пиар. Сборник актуальных статей 2003-2013

Итоги прошедших декабрьских выборов и последующие за ними события показали, что успех президентской кампании Владимира Путина не очевиден. По крайней мере, победа в первом туре президентской гонки может не стать легкой прогулкой для основного кандидата на высшую синекуру в стране. Более того, март-2012 для действующей власти из тщательно спланированного и контролируемого действа может превратиться в трудный экзамен на прочность и предопределит логику дальнейшего развития всей политической системы России. Объективные предпосылки к этому есть: доминирующая в политическом пространстве партия, руководство которой еще летом видело себя безусловным победителем с активом в 55-60% голосов избирателей, в итоге ограничилась «пирровой победой» с 49,3%. Конечно, «Единая Россия» сохранила большинство мест в отечественном парламенте, но вот убедительность этого большинства теперь вызывает определенные сомнения. Единороссы, по сравнению с выборами 2007 года, потеряли в Госдуме 77 кресел, в то время как их оппоненты синхронно прибавили в весе.

Но дело даже не в изменении депутатского актива главного партийного игрока. И не в упражнениях в рефрейминге лидеров партии власти – попытках «правильной интерпретации» во многом неожиданных результатов парламентских выборов. По мнению большинства представителей экспертного сообщества, причины фиаско правящей партии на выборах в Госдуму РФ носят не оперативно-тактический, а стратегический характер. Основной месседж, адресованный широкой аудитории российских избирателей, не был актуален для текущего момента, не попадал в ожидания населения. Выборная повестка партии во многом была бессодержательна.

Это напоминало разговор глухого с немым. Народ требовал реальных сигналов по обновлению всей государственной системы: на уровне идей, институтов, процедур, персоналий. Вместо этого ему по инерции дали остывшие и уже малость поднадоевшие щи… Оппозиционные партии в финальной части избирательной кампании объединились в едином порыве, критикуя «Единую Россию». Социологические опросы последних двух недель синхронно фиксировали рост респондентов, которые отказывались отвечать на вопрос о своих политических предпочтениях. Большинство же «затруднистов» были, как показала практика, протестным электоратом, для которого основным мотивом голосования стало голосование за кого угодно, только не за партию власти. Более того – это было голосование не столько против партии власти, сколько против самой власти: региональной и федеральной…

Результат был неожиданным для всех. По сути, в стране за одну ночь изменилась политическая реальность. В политической науке существует термин «перевернутые выборы». Выборы 4 декабря 2011 года в России можно с полным основанием считать «перевернутыми». Однако не полностью, а наполовину, поскольку результат пока не настолько масштабен и катастрофичен для действующей политической элиты. Главный вопрос, вытекающий из сложившейся ситуации – есть ли прямая экстраполяция результатов «Единой России» на парламентских выборах 4 декабря на рейтинг «Кандидата № 1» от партии власти на выборах Президента России 4 марта 2012 года? Ответ не очевиден, однако последние шаги российского премьер-министра с попытками дистанцироваться от своего детища вполне символичны и наводят на мысль о нейтрализации имиджевых и электоральных рисков в этом направлении. По всей видимости, это и есть пока главная проблема и одновременно интрига предстоящей избирательной кампании.

Списать неудачу партии власти на ряд системных сбоев в какой-то обособленной группе регионов практически невозможно. Если раньше традиционно оппозиционно настроенной считалась Сибирь и некоторые регионы Дальнего Востока, то сегодня границы политически «нелояльных» субъектов РФ заметно стерты. К партии власти одинаково пессимистично относятся совершенно разные регионы. Иначе как объяснить тот факт, что, например, в Костромской области «Единая Россия» на выборах в законодательное собрание в октябре 2010 года набрала свыше 50%, а меньше чем за год потеряла почти 20%? Или потери партии власти на Дальнем Востоке? Позиции единороссов пошатнулись даже в нескольких республиках Северного Кавказа, т.е. там, где альтернативы у «Единой России», по сути, практически не было.