Весь Шерлок Холмс

– Я наслышан о вашем методе, мистер Холмс, – колко заметил он. – Вы используете ту информацию, которую удалось раздобыть полицейским, для того, чтобы самостоятельно закончить дело и приписать всю славу себе, заодно очернив Скотленд-Ярд.

– Как раз напротив, – возразил Холмс, – из последних пятидесяти трех дел мое имя упоминалось в газетах лишь в четырех случаях, а в остальных сорока девяти вся слава досталась полицейским. Я не виню вас за неосведомленность, поскольку вы молоды и неопытны, но если вы намерены задержаться на своей должности, советую вам работать со мной в одной связке.

– Я буду рад, если вы дадите мне какую-нибудь наводку, – изменил тон инспектор. – Пока дело застопорилось.

– А какие шаги вы уже предприняли?

– Установили слежку за Танджи – швейцаром. Он ушел в отставку с хорошей рекомендацией и, по-моему, чист. Его жена, однако, та еще штучка. Мне кажется, она не говорит всей правды.

– За ней тоже следят?

– Да, мы приставили к ней одну из наших женщин. Миссис Танджи любит выпить, и наша женщина дважды пыталась разговорить ее, когда та была навеселе, но безуспешно.

– Насколько я понял, их дом описан за долги?

– Да, но они уже расплатились.

– Откуда у них появились деньги?

– Тут не придерешься: швейцар получил пенсию. Нет, непохоже, чтобы у них завелись большие деньги.

– А как она объяснила тот факт, что пошла на зов мистера Фелпса вместо мужа, когда тот хотел попросить кофе?

– Она сказала, что муж очень устал и она решила ему помочь.

– Что ж, это согласуется с тем фактом, что он заснул, поставив кипятить воду. Значит, против них ничего нет, кроме подозрительного поведения жены. А вы поинтересовались, почему она так торопливо покинула здание министерства? Она так спешила, что даже привлекла внимание полисмена.

– Говорит, что припозднилась и хотела поскорее попасть домой.

– Тогда почему она пришла домой позже вас и мистера Фелпса, хотя вы покинули здание через двадцать минут после ее ухода?

– Она объясняет это тем, что омнибус и кеб движутся с разной скоростью.

– А почему по приходе домой она сразу побежала на кухню?

– Потому что там лежали деньги для судебных исполнителей.

– Похоже, у нее на все заготовлен ответ. А вы не спрашивали, видела ли она кого-нибудь на Чарльз-стрит, когда вышла на улицу?

– Она не видела никого, кроме констебля.

– Я вижу, вы ничего не упустили, допрашивая миссис Танджи. Что вы предприняли дальше?

– Занялись клерком – Горо. Следили за ним девять недель, но тоже безрезультатно. Нам нечего ему предъявить.

– Так, что еще?

– Не представляю, что еще можно сделать – у нас нет абсолютно никаких зацепок.

– У вас есть гипотеза относительно того, почему зазвонил звонок?

– Честно говоря, тут я пас. Каким хладнокровием нужно обладать, чтобы поднять шум в такой момент!

– Да, это очень странный поступок. Премного благодарен вам за все, что вы мне сообщили. Если я найду преступника, мы еще заглянем к вам. Идемте, Уотсон!

– Куда теперь? – спросил я, когда мы вышли на улицу.

– Сейчас мы идем на встречу с лордом Холдхерстом – членом кабинета министров и будущим премьер-министром Англии.

Нам повезло – лорд Холдхерст все еще обретался в своих апартаментах на Даунинг-стрит, и, как только Холмс передал свою визитку, нас сразу же проводили к нему в кабинет. Государственный деятель принял нас со всей старомодной учтивостью, о которой мы были наслышаны, и усадил в роскошные мягкие кресла по обеим сторонам камина. Сам он встал на ковре между нами – высокая худощавая фигура, резкие черты лица, смягченные задумчивым выражением; волнистые волосы, слегка тронутые первой сединой, – все в нем соответствовало тому представлению, которое сложилось у всякого англичанина об истинном аристократе, так редко теперь встречающемся.

– Мне очень хорошо знакомо ваше имя, мистер Холмс, – сказал он, улыбнувшись. – И я, конечно же, не стану притворяться, будто мне неизвестна причина вашего визита. Только одно происшествие, случившееся в нашем учреждении, могло привлечь ваше внимание. Могу я поинтересоваться, чьи интересы вы представляете?

– Я действую в интересах мистера Перси Фелпса, – ответил Холмс.

– Ах, моего злосчастного племянника! Вы, конечно, понимаете, что наше с ним родство делает невозможным мое заступничество. Боюсь, инцидент поставит под сомнение его дальнейшую карьеру.

– А если документ найдется?

– Ну тогда, разумеется, другое дело.

– У меня к вам всего несколько вопросов, лорд Холдхерст.

– Буду счастлив сделать все, что в моих силах.

– Распоряжение скопировать документ вы отдавали в этой самой комнате?

– Да.

– Значит, вас едва ли можно было подслушать?

– Об этом не может быть и речи.

– Вы где-нибудь упоминали о том, что намерены сделать копию этого договора?

– Нет.

– Вы уверены в этом?

– Абсолютно.

– Ну тогда, если вы ничего никому не говорили, и ваш племянник мистер Фелпс тоже, и никто третий не знал об этом деле, получается, что преступник оказался в кабинете совершенно случайно. Он просто использовал свой шанс.

Государственный деятель улыбнулся:

– Это уже за рамками моей компетенции.

Холмс несколько секунд размышлял, потом сказал: