Вещие сестрички

– Ведьмы никогда не теряются, – твердо ответила Маграт. – Хотя могут временно сбиться с пути. Думаю, Ланкр в той стороне. Если позволишь, я пойду найду холм.

– Чтобы понять, где ты?

– Чтобы понять, какое сейчас время. Сегодня тут витает много магии.

– Правда? Тогда позволь тебя проводить, – по-рыцарски вызвался шут, с опаской оценив лесную тьму, что отделяла его от замка. – Не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

* * *

Несясь по непроторенному лабиринту гор, матушка низко пригнулась к метле и принялась вилять из стороны в сторону в надежде, что это окажет влияние на управление, которое, как ни странно, становилось все хуже. Снег позади нее взмывал и закручивался в загадочные фигуры. Белые, покрытые коркой волны, всю зиму простоявшие над обледеневшими долинами, задрожали, а потом медленно и безмолвно осели вниз. Гул сошедшей лавины лишь подчеркнул полет госпожи Ветровоск.

Она оглянулась на пейзаж, таящий в себе смертельную красоту, и почувствовала, как он тоже смотрит на незваную гостью, примерно как сонный человек наблюдает за комаром. «Интересно, понял ли, что я затеяла?» Матушка задалась вопросом, не обойдутся ли горы с ней помягче, но тут же отругала себя за такую глупость. Нет, земля так не действует. Она ни с кем не торгуется. Много дает – и много же забирает. Пес всегда больнее всех кусает ветеринара.

Госпожа Ветровоск так низко пролетела над последней вершиной, что черпнула снега в башмак, а затем направила метлу в долину.

Туман, который в горах почти не рассеивается, снова сгустился, но на сей раз решил дать бой и повис перед матушкой толстой серебристой завесой. Ведьма застонала.

Где-то посреди этого киселя парила нянюшка Ягг, то и дело прихлебывая из фляжки «противовирусное».

Шляпа и серо-стальные волосы госпожи Ветровоск промокли, с башмаков срывались кусочки льда – но тут она услышала приглушенный голос, радостно объясняющий небу, что у ежа, в отличие от прочих млекопитающих, забот существенно меньше. Точно сокол, заметивший в траве пушистого зверька, точно блуждающий штамм межзвездного гриппа, который только что увидел, как мимо проплывает милая голубая планета, матушка развернула метлу и стрелой вонзилась в удушающие волны.

– Давай! – так закричала она, опьянев от скорости и восторга, что проходивший пятьюстами футами ниже волк решил сегодня отказаться от ужина. – Сейчас же, Гита Ягг!

Нянюшка с явной неохотой схватила подругу за руку, и обе метлы взмыли в чистое звездное небо.

Диск, как обычно, производил такое впечатление, что Творец специально задумал любоваться на него сверху. Серебристые и белые шапки облаков тянулись к Краю, где вращение мира затягивало их в гигантские водовороты. Пробитая крыша тумана столбами белого пара тянулась вслед за ускоряющимися метлами, и вздумай боги понаблюдать за полетом – а они определенно наблюдали, – увидели бы четкую борозду на небе.

Поднявшись на тысячу футов в морозном воздухе, две ведьмы опять принялись препираться.

– Идиотская затея, – простонала нянюшка. – Всегда не любила высоту.

– Принесла что-нибудь выпить?

– Конечно, спрашиваешь.

– Ну и?

– Ну и выпила, – ответила нянюшка. – Сама посуди, торчать там в моем-то возрасте. Джейсона удар хватит.

Матушка стиснула зубы.

– Ладно, давай подзарядимся. У меня магия кончается. Удивительно, как… – Конец фразы превратился в крик; без всякого предупреждения метла госпожи Ветровоск пронзила облака и скрылась из виду.

* * *

Шут и Маграт сидели на бревне на небольшом выступе, откуда открывался вид на город. На самом деле до огней Ланкра было рукой подать, но торопиться с расставаниями никто не хотел.

Воздух потрескивал от невысказанных мыслей и диких предположений.

– Ты давно в шутах ходишь? – вежливо поинтересовалась Маграт и покраснела в темноте. В нынешней атмосфере вопрос показался ужасно грубым.

– Всю жизнь, – горько ответил шут. – Даже зубы в колыбели точил о бубенцы.

– Так понимаю, ваше ремесло передается от отца к сыну?

– Я мало видел отца. Он уехал ко двору Щеботана, когда я был совсем маленьким. Они с дедом из-за чего-то повздорили. Иногда папа приезжает повидать маму.

– Как ужасно.

Шут с печальным звоном пожал плечами. Он смутно помнил отца невысоким дружелюбным человечком с глазами, похожими на пару устриц. Судя по всему, такой подвиг, как встреча со взрослым сыном, был противен его природе. Память шута до сих пор хранила злой перезвон двух пар бубенцов, а в ней и без того плохих сцен хватало.

– И все-таки, – продолжила Маграт дрожащим от неуверенности тонким голосом, – мне кажется, это счастливая участь – веселить людей.

Не дождавшись ответа, она повернулась к шуту. Его лицо напоминало камень. Словно позабыв о ее присутствии, он открыл рот и заговорил низким голосом.

О Шутовских Дел и Баламутства Гильдии, что в Анк-Морпорке.