Ветер Дивнозёрья

— Скорее превратился, чем нет, — после предательства Огнеславы. Все чувства притупились, будто бы подернулись пеплом, осталась только слепящая ярость. Но я решил использовать ее во благо, поэтому и полетел искать Доброгневу. Однако попал в колдовские сети. Легко зачаровать человека, когда от него осталась одна оболочка.

Это прозвучало так жутко, что Тайка выпростала руки из-под одеяла и вцепилась Яромиру в рубаху.

— Но ты же вернулся?!

— Только благодаря тебе.

— Уф-ф… Не пугай. А то скажешь тоже: «одна оболочка»! — Тайка пошевелила ступнями — к ногам тоже постепенно возвращалась чувствительность. — Я вот знаешь чего не поняла: почему Доброгнева меня не смогла подчинить? Я что, какая-то особенная?

Дивий воин легонько щелкнул ее по носу:

— Думаю, это все судьба.

— Ага, то есть из-за пророчества? А может, у меня просто иммунитет, как к ветрянке?

— Чудные слова ты говоришь, дивья царевна… Понятия не имею, что такое «ветрянка». Вообще-то я имел в виду, что, если у тебя в руках были непривязанные нити судьбы, значит, Мара Моревна поделилась с тобой частью своей силы. Вот и вся разгадка.

— Эх, значит, я все-таки не особенная, а самая обычная… — вздохнула Тайка.

— Для меня — особенная, — улыбнулся Яромир, наклоняясь к ней.

Тайка тоже потянулась к нему, но тут в окно просунулась хитрая рыжая морда, и негодяй-Пушок обличающе заорал:

— Ага-а-а! Целуетесь! Эдик, глянь-ка: мы их ищем, не жалея крыльев, а они тут целуются! Безобразие!

Вопил он, впрочем, скорее от восторга, чем от возмущения.

Тайка с Яромиром тотчас же отпрыгнули друг от друга и опустили глаза в пол, как будто их за чем-то плохим застукали. А коловерша ринулся к Тайке, обнял ее и замурчал:

— Мр-р, шучу я, шучу. Рад, что ты жива-здорова. — И уже совсем на ухо шепнул: — А я же говорил! Говорил, что вы друг дружке подходите, как сметана к вареникам! Что ж, голубки, совет да любовь.

— Да ну тебя!

Тайкины щеки полыхали от смущения.

— Зря ты от нас невидимкой сбежала. — Горыныч Эдуард просунул в комнату одну из голов. — Не по-товарищески это. Я думал, сговорились о совместной охоте, а ты…

— Ой, простите, сама не знаю, что на меня нашло! — Тайка изучала осколки на полу. Ей хотелось с головой закутаться в Одеяло-Кладенец и спрятаться, чтобы не ругали. — Это все носок виноват!

— А еще — душа зверя. — Яромир подошел и приобнял ее за плечи. — Мне Радосвет рассказывал: по первости, когда только познаешь радость волчьего побратимства, легко голову потерять от новых впечатлений. Его самого вон аж в Навь занесло — да так, что еле спасся. В общем, это, похоже, наследственное.

— Да никто тебя не винит, просто мы волновались. — Пушок ткнулся носом в ее руку. — Эдик сказал, это замок самой Доброгневы. И нам пришлось дождаться заката, чтобы войти. Представляешь, сколько всего я напридумывать успел, пока мы на озере хвосты морозили? Хорошо, что хозяйка была в отъезде…

— Хм… — Горыныч протянул шею дальше, принюхиваясь к пеплу на полу. — Или нет.

— А? Что? Где? — Пушок заозирался по сторонам. — Она все-таки здесь? Валим, ребята!!!

Пришлось Тайке рассказать, как было дело. Эдуард слушал внимательно, даже двумя другими головами в окно протиснулся, чтобы ни словечка не упустить. Коловерша то и дело ахал и взмахивал крыльями, и ужасы, высказанные вслух, как будто перестали быть такими ужасными. Конечно, Тайке все еще было нелегко. Но теперь она была уверена, что справится. Самое страшное ведь позади? Да?

— Нужно скорее доставить новости в Светелград, — наконец вымолвил Горыныч. — Это воодушевит защитников и может внести смуту в ряды врага.

Пушок захлопал крыльями:

— Тогда летим скорее! Эдик, ты понесешь Таю. Смотри не урони! А мы с Яромиром следом подтянемся. Он ведь у нас теперь тоже крылатый.

— Больше нет. Я попробовал превратиться в мышь, но ничего не вышло. Думаю, все прошло, когда моя нить судьбы вернулась на место.

Дивий воин ничуть не выглядел расстроенным.

— Ах, какая потеря для мышиного рода! — Коловерша задрал голову к потолку. — Слыхали, рукокрылые? Плачьте, у вас нынче траур.

Сверху пискнули. И Тайка, в отличие от Пушка, разобрала ответ: «Сам дурак!»

М-да, не очень-то вежливые мыши. Впрочем, Доброгнева вряд ли занималась воспитанием своих питомцев…

— А мне и двоих унести не сложно, — хмыкнул Эдуард. — Прыгайте в окно, я подхвачу.

Ох, легко сказать! Вы когда-нибудь пробовали прыгнуть с башни на спину Горынычу, как герой боевого фэнтези? Но Яромир крепко сжал Тайкину руку в своей, они переплели пальцы, шагнули с карниза и — оп! — оказались на широкой бурозеленой спине. От высоты захватило дух, но это было приятное чувство. Горынычева чешуя, к слову, оказалась не такой уж и гладкой — случайно не соскользнешь, а за шейные наросты очень удобно держаться.

Эдуард сделал круг над замком, пыхнул огнем в какого-то зазевавшегося злыдня-лучника и устремился на юг. Он быстро набрал такую скорость, что аж в ушах засвистело, и Тайка поплотнее закуталась в одеяло, не забыв поделиться половинкой с Яромиром — им как раз на двоих хватило.

— А далеко ли до Светелграда? — попыталась она перекричать завывающий ветер.