Ветер песков

Этот голос вернул ей силы. Де Мельгар развернул джунту и направил ее от замка к рыжим горам. Все, чем Дийна была способна помочь – не трястись и не мешать ему. Глубоко укоренившийся страх перед Вортисом заставлял ее поминутно оглядываться, чтобы убедиться, что расстояние между ними постепенно растет. Но, похоже, дракон нашел себе более интересных противников. Он скользил между «фениксами», словно тьма, оперенная молниями, и никто не мог от него укрыться. Кажется, он хотел взять реванш за свои шрамы и потерянный глаз.

Дийна глубоко вздохнула, пытаясь прийти в себя. Сзади кто-то тепло усмехнулся ей в волосы:

– Не смотри на него, он нас не съест. Не сегодня.

Меркурио, сделав победный круг над Олверой, устремился прочь, и четыре джунты направились следом за ним. Их никто не преследовал.

* * *

Неизвестно, почему из всех островов Меркурио направился именно на Палмеру. Может быть, этот остров хранился где-то в глубине его памяти как единственное безопасное место… Спустя три часа два дракона и лодки, сопровождавшие их, приблизились к заповедным зеленым холмам. Вершины острова тонули в дымчатых голубых тенях и светлых бликах, отраженных блеском горных ручьев. Четыре паруса встали у скалы в тихом месте, где воздушные тропы подходили к самым утесам, а высоко в небе над ними парил белый дракон, смывая с себя грязь и позор долгого плена.

Его крылья переливались, как перламутр, всеми оттенками розового, желтого и лилового. Брюхо казалось жемчужным, а по бокам драгоценной вышивкой сверкал узор чешуи. Нельзя было представить себе более прекрасного зрелища, чем парящий дракон! Иногда его подбадривал Рохо, проносясь мимо с ликующим криком.

Однако четверым людям, сидевшим внизу, было не до того, чтобы восхищаться красотами. Марио угрюмо ковырял палкой землю и смотрел вниз, будто небо теперь стало ему ненавистно. Дийна отвернулась, глотая слезы. Вокруг них простирался лес. Голова кружилась от запахов свежей сосны, молодых побегов и новых почек. Сам воздух здесь был наполнен весной и жизнью…

А у нее перед глазами так и стояла лодка с красно-голубым парусом, исчезающая в пасти скал.

* * *

Как только они причалили, Орландо оставил парус и устремился прочь, не обращая внимания на ветки, хлещущие по лицу.

«Я не виноват! – убеждал он себя. – Это Марио придумал глупость, а мы все повелись! Не учли, что на Олвере можем столкнуться с “фениксами”. Просто трагическая случайность!»

Однако совесть не умолкала.

– Далеко собрался?

Резкий окрик прозвучал словно выстрел в спину. Дейзи. Ну конечно. Он медленно обернулся.

Она выглядела сердитой, но, когда посмотрела ему в лицо, вся ее суровость растаяла.

– Ох, Орландо…

– Что я наделал? – прошептал он.

Дейзи хотела подойти ближе, но остановилась, понимая, что не в силах его утешить. Все бесполезно, пока он сам себя не простит, а Орландо всегда был слишком требователен к себе. Он верил в прощение только после наказания. Что бы она сейчас ему ни сказала – все будет не в кассу.

– Они подумают, что я струсил, – сказал он еле слышно. – Подумают, что я хотел сбежать из боя, бросить Торреса одного. Но это не так! Единственное, чего я хотел в тот момент – чтобы все это кончилось! Понимаешь? Чтобы все кончилось!

– Понимаю.

– Он спас меня… Почему? А сам не успел…

– Он не сомневался, что всегда будет быстрее пули. Это же Торрес! Такой уж он… был. Всегда впереди и быстрее любого из нас. Просто сегодня удача ему изменила. Ты не виноват.

Она видела, что он ей ни капли не верит.

– Знаешь, – медленно проговорила она, тщательно взвешивая каждое слово, – однажды ты перестаешь искать причины «почему это произошло со мной». Все мы разные, и у каждого – свой запас прочности. Можно погоревать о том, чего у тебя никогда не было и не будет, и отпустить, но бессмысленно рвать жилы и лепить из себя что-то чужое. Чем больше ты загоняешься по поводу «что со мной не так», тем труднее потом выбраться из этой ловушки.

– Но как я теперь… Кто я теперь…

Дейзи грустно улыбнулась:

– Я сама часто спрашиваю себя об этом в последнее время.

* * *

Рыжее пламя разгоралось, потрескивая, и бросало языческие тени на лица четверых людей, собравшихся вокруг костра. Они вместе набрали дров. Потом Альваро сгреб труху и иголки, раздул жар на кусочке коры.

Костер вспыхнул радостно, горячо. К нему подошли все, даже Марио, после того как Альваро долго внушал ему что-то. Диего достал из-за пазухи алый лоскут. Присмотревшись, Дийна узнала шелковый вымпел «Лучшего гонщика Архипелага», которым Торрес всегда так гордился. Он постоянно держал его на мачте, пока Альваро не намекнул, что «фениксы» тоже могут знать об обычаях Архипелага и не стоит дразнить их лишний раз. Торресу было плевать. Тогда Диего рассердился на него, а вымпел снял и спрятал.

Шелковый лоскут, брошенный в огонь, почернел, вспыхнул золотыми точками по краям и быстро превратился в пепел. Дийна, не отрываясь, смотрела на него. Было легче смотреть в огонь, чем в глаза Диего, похожие на выжженные окна.