Виктория

В тот день он вернулся уже после того, как на улице зажглись фонари, на несколько часов позже, чем возвращаются все торговцы лавок. Глаза за стеклами очков выглядели усталыми. И от него пахло горячкой, и сексом, и чужим потом. Многие месяцы спустя узнала из его собственных уст, что они бросили больного и спустились в подвал, продолжать ссору. Рафаэль требовал от нее, чтобы избавилась от зародыша, но она быстро заткнула ему рот…

— Твой отец спятил. Взгляни на своих братьев. Вы похожи друг на друга, и люди вас путают, несмотря на разницу в возрасте. И дочери, которых он сделал Рахаме Афце, и Флоре, и мне, похожи между собой, как белые курицы в израильском птичнике. Может, он не хотел, чтобы в переулках Багдада было слишком много одинаковых экземпляров. Они поссорились и наговорили друг другу гадостей, и ты ведь знаешь, как мирятся в холодном подвале. И он вернулся ко мне с запахами этой женщины и усталый. А я перед ним дрожала. Вместо того чтобы встать и выцарапать развратнику глаза, я тряслась, что вдруг он подойдет к кровати девочки и по ее снам угадает, что с ней сделал мой брат. Мне хотелось его убить, но я молчала. Как я боялась его взгляда! Мы сегодня живем в другое время. Но тогда? Как я его ненавидела и как боялась в тот вечер!

— А Нисан? — спросил ее сын.

Она его подстерегла перед тем, как вернулся Рафаэль. Обычно он возвращался из мастерской рано, чтобы успеть полопать перед общим семейным ужином. Она мечтала, чтобы Рафаэль не возвращался подольше, успеть перехватить своего братца до его прихода. Она еще не придумала, что с ним сделает. Но дикое желание ему отомстить сводило ее с ума. Она уже подозревала, что мать как-то сообщит Нисану, что его преступление открылось. И вот он возвращается с отцом, жмется к нему, насколько отец, ненавидящий физические прикосновения, это допускает. Ее сестры подали ужин в большой комнате, и когда она туда вошла, увидела, что брат сидит на полу, поставив тарелку на колени, и задницей почти касается пальцев ног отца.

Ярость на Нисана и запахи тела Рафаэля гнали сон от глаз. Рафаэль перевернулся во сне, и рука поднялась в воздух, и перед тем, как на нее опустилась, она ее перехватила и положила ему на грудь. Хоть бы помылся перед тем, как вернуться домой! Но в те дни зимой мылись раз в неделю. Тот, кто жил в собственном доме, только со своей семьей, мог мыться два раза в неделю. Рафаэль принес в супружескую постель привкус разврата. Иногда «посол примирения» подъезжал к ней, когда был еще клейким от чужих прикосновений.

Ближе к полуночи проснулся и захотел ее. Она застыла. Не в тот день, когда ей открылись страдания ее дочери. Не после того, что сообщила ей Флора! Рафаэль с изумлением протер глаза и потрогал ей лоб.

— Ты больна? — спросил он с искренней тревогой.

Она сжала зубы, чтобы не услышал в голосе слез. И повторила про себя: я его прикончу, дай только его схватить, я оторву ему голову! Рафаэль трудился сверху. Почти и не пыхтел. Терпеливо старался увлечь ее за собой. А она думала только о Нисане, как из него брызнет кровь и затечет во все трещины между плитками во дворе.

Ее сердце бешено колотилось, когда наутро она услышала, как Рафаэль останавливает ее брата во дворе:

— Нисан, погоди минутку.

Нисан побледнел. Рафаэль с редкой для него улыбкой обратился к отцу, когда тот с аппетитом завтракал брынзой со свежей лепешкой и чаем.

— Дядя, ты позволишь Нисану поработать завтра у меня? — спросил он громким голосом, чтобы и она услышала, как он старается для семьи.

— Может, сделаешь из него человека, — ответил Азури.

Рафаэль был очень весел в то утро.

— Верну его тебе сваренным и зажаренным за первую глупость, которую допустит.

Ему, Нисану, потребовалось долгое мгновение, чтобы прийти в себя от шока. Когда он понял, что Рафаэль не шутит и ничего против него не затеял, в нем пробудилась обычная алчность.

— А сколько ты мне заплатишь?

От такой наглости отец перестал жевать, а Рафаэль вперил в него изумленный взгляд.

— В четыре раза больше, чем ты получаешь сейчас. Три четверти жалованья отдам твоему отцу, чтобы, когда придет время, ты смог открыть собственный бизнес.

— Буду тебе верным слугой. Не пожалеешь, что меня взял.

Десятки лет спустя она пристрастилась к фильмам по телевизору. Активная была зрительница и время от времени громко предупреждала хороших от того, что задумали плохие. А в то утро задушила в себе предупреждающий крик, который из нее рвался. Рафаэль, ждавший во дворе, поднял к ней лицо, когда она стояла у перил второго этажа, и его очки будто просили ее высказаться по поводу его благого поступка. Клемантина была рядом с ней, и держалась за перила своей маленькой ручкой, и смотрела сверху на головы деда, отца и дяди. Она не понимала, с чего отец так доволен, а Нисан так радуется. Ладонь Виктории жалостливо погладила ее хрупкий затылок. Девочка отдернула голову. Мама и папа ее предают. Вон как сыпят подарки на Нисана. В сердце пробралось подозрение, что это она грешница, а не он. И наказание конечно же не замедлит прийти.

Глава 22