Винное закулисье Прованса. Истории о вине и виноделах

Деревенька Сен-Жане, как и ее виноградники, существует с римских времен. Археологами подтвержден двухтысячелетний возраст местных руин на плато Бау, трех древних олив и найденного здесь виноградного пресса. Еще на рубеже нашей эры римляне делали здесь вино. Если посмотреть на него глазами современной винной технологии, это было вполне себе натуральное вино, так что ему не хватало стойкости, не могло оно долго храниться. Чтобы вино быстро не скисало, античные виноделы вынуждены были добавлять в него всякие ароматы, пряности, травки, специи, то есть вкус у этого вина был совершенно не такой, к которому мы сейчас привыкли. А всё почему? Тут у Жоржа Расса имеется свой ответ: «Потому что римляне ни химию еще не знали, чтобы стабилизировать вино, добавляя в него сульфиты (диоксид серы), ни, конечно, потому, что они пока не открыли принцип облучения вина солнцем, как это сделал мой отец. А мы научились делать натуральное вино стабильным, заменяя сульфиты живым ультрафиолетом, который дает в изобилии наше южное солнце. Это натуральная алхимия, и наше вино храниться может долго». Такой вот простой семейный секрет. А римлян Жорж искренне считает своими предшественниками, ведь именно на его земле был найден их винный пресс, а две из трех сохранившихся с той эпохи олив растут именно у его дома, и одна настолько обширна, что обнять ее ствол можно только вшестером. Наверное, не случайно именно на его делянках и дожили до сегодняшнего времени виноградники, через века и тысячелетия.

Перенесемся теперь в середину века двадцатого. Как говорит Жорж, «в 1950-е в Сен-Жане было 700 жителей и 700 виноделов». Это не значит, что всего обитателей насчитывалась одна тысяча четыреста, это означает только, что каждый из семисот жителей деревни был или считал себя виноделом. «В ту пору не понастроили еще всех этих нынешних вилл, – продолжает Жорж. – Стояла маленькая деревня, а вокруг, на крутых склонах Бау, – сплошные виноградники». На самом же деле жителей в деревне было больше семисот, но точно можно сказать, что свое вино делала в деревне каждая семья, для себя. Да, пили в те времена много, уж минимум по литру-два на работника в день, но ведь и труд преобладал чисто физический, на свежем воздухе, так что, сколько ни выпей, за час работы весь алкоголь выветрится.

А сегодня ситуация в корне изменилась: сейчас в деревне более четырех тысяч жителей и… ДВА винодела, причем оба из одной семьи. Куда же делись остальные 698 виноделов, что произошло? А случилось то, что бурное развитие люксового туризма на Французской Ривьере в XX веке докатилось постепенно и до этих склонов с панорамными видами на море. К сожалению, а может быть, к счастью, большинство тех виноделов не устояли перед неотразимыми предложениями деляг-девелоперов и продали им свои земли. Единожды получив неплохие деньги, многие их радостно «проели», и вот так на месте древних виноградников выросли вокруг деревни богатые виллы.

Рене Расс, отец Жоржа, свою землю тогда сохранил. Помните, я говорила про две двухтысячелетние оливы? Так вот, деревья эти магические. Жорж уверяет: «Каждый раз, когда под ними проходишь, паф – получаешь немедленный заряд тысячелетней энергии, и невозможно от этого допинга отказаться». Он уверен, что эти оливы и уберегли их виноградники от продажи, и до сих пор помогают работать на этой вовсе не простой земле, на которой виноделы жили всегда. Семья Расс, безусловно, если не прямые потомки тех римлян (следы поколений потерялись в дебрях Средневековья), то уж точно виноделы с 1850 года, о чем в местных архивах записи имеются.

Тюиле – черепичное, или «загорелое», вино

Так чем же так примечательно местное вино? Подошло время рассказать об уникальном методе его вызревания, который, без сомнения, изобретен был в этой деревне и который практикуется Жоржем Рассом и сейчас. Есть у этого вина авторское название – tuilé, или «тюиле» (от слова tuile – черепица), черепичное то есть, а я бы назвала его «загорелым», потому что это вино долго вызревает на солнце. Месье Расс поделился историей появления этого необычного метода, вот она.