Византиец

Н. мог позволить себе зажечь камин, помыться, чего-нибудь поесть, даже поспать час-другой. А потом надо было садиться за стол и писать письмо Виссариону. Такое письмо, из которого кардинал понял бы, что действительно лишится своей любимой библиотеки, если убьет Н. Письмо вышло довольно жесткое.

«Ваше Высокопреосвященство, — писал Н. в своей обычной почтительно-деловой манере. — Пишу к Вам, чтобы просить помощи. Только Вы можете мне помочь. Вчера на меня было совершено покушение. Милостью Божьей мне удалось избежать смерти. Исключительно на счет божественного провидения отношу, что на мне оказалась кольчуга. Но расскажу по порядку.

Когда вчера вечером, довольно поздно, я возвращался домой, неожиданно на меня со спины напали трое, вооруженные клинками. Мне удалось заколоть одного из них. Потом появилась стража, и они убежали. Я тоже не стал дожидаться. Что меня настораживает, Ваше Высокопреосвященство, — это были не грабители. Это были настоящие, профессиональные наемные убийцы. Они не ругались, не требовали денег, не предупреждали. Они ударили первыми, со спины и наверняка. Если бы не кольчуга, я не успел бы даже обернуться. У меня такое впечатление, что это нападение связано с нашими с Вами делами.

Ваше Высокопреосвященство, видимо, кому-то очень не хочется, чтобы мы с Вами продолжили осуществление нашего плана по организации замужества Зои с великим князем Московским. Догадаться, кто эти люди, кому невыгодно завершение объединения церквей и подключение Руси к крестовому походу против Турции, нетрудно. Но меня больше настораживает момент, который они выбрали для удара. Через несколько дней после ареста Платины и других наших друзей.

Моя преданность Вам хорошо известна. Все знают, что, как бы меня ни пытали, я все равно никогда ничего не скажу против Вас. Но у меня в соответствии с Вашим распоряжением остается часть Вашего архива. Если со мной что-то случится, она может попасть в руки Ваших недругов.

Конечно, Вы великий кардинал, один из отцов церкви. В Вашей переписке по определению не может быть ничего предосудительного. Однако в архиве остались письма, которыми Вы обменивались с арестованными. Письма, в которых Вы советовались по поводу перевода и толкования книг. Если бы Ваши недруги захотели отнять у Вас Вашу библиотеку, они могли бы попытаться воспользоваться этими документами.