Власть и прогресс: Наша тысячелетняя борьба за технологии и процветание

Эти трудные времена для простых людей были результатом того, что религиозная и аристократическая элита структурировала технологию и экономику таким образом, чтобы затруднить процветание большинства населения. Повседневная власть над населением с помощью силы убеждения опиралась на прочный фундамент религиозных верований, подкрепленных судебными решениями и принуждением.

 

Мальтузианская ловушка

Альтернативная интерпретация застойного уровня жизни в Средние века уходит корнями в идеи преподобного Томаса Мальтуса. Мальтус, писавший в конце восемнадцатого века, утверждал, что бедняки бесплодны. Если дать им достаточно земли для выращивания коровы, они просто будут рожать больше детей. В результате "Население, если его не контролировать, увеличивается в геометрической пропорции. Продовольствие увеличивается только в арифметической пропорции. Небольшое знакомство с числами покажет безмерность первой силы по сравнению со второй". Поскольку существует предел доступной земли, увеличение численности населения приведет к меньшему росту сельскохозяйственного производства; следовательно, любое потенциальное улучшение уровня жизни бедных не будет продолжительным и будет быстро съедено большим количеством ртов, которые нужно будет кормить.

Эта немилосердная точка зрения, обвиняющая бедных в их несчастье, не соответствует фактам. Если и существует какая-то мальтузианская "ловушка", то это ловушка мышления, что существует неумолимый закон мальтузианской динамики.

Нищету крестьянства невозможно понять без осознания того, как их принуждали - и как политическая и социальная власть определяла, кому выгодно направление прогресса. В течение тысячи лет до промышленной революции технологии и производительность труда не были застойными, хотя они и не улучшались так стабильно и быстро, как после середины восемнадцатого века.

Кто получал выгоду от новых технологий и роста производительности, зависело от институционального контекста и типа технологии. Во многие критические периоды, такие как обсуждаемые в этой главе, технологии следовали видению влиятельной элиты, и рост производительности не приводил к значимым улучшениям в жизни большинства населения.

Но власть элиты над экономикой ослабевала и ослабевала, и не все повышения производительности находились под их непосредственным контролем, как новые мельницы. Когда урожайность на землях, обрабатываемых крестьянами, росла, а лорды не были достаточно влиятельны, чтобы захватить дополнительные излишки, условия жизни бедняков улучшались.

Например, после Черной смерти многие английские лорды, столкнувшись с неубранными полями и нехваткой рабочей силы, пытались получить больше от своих подневольных работников, не платя им больше. Король Эдуард III и его советники были встревожены требованием более высокой компенсации от рабочих и провели законодательство, направленное на ограничение этих требований по заработной плате. В рамках этих усилий был принят Статут о рабочих 1351 года, который начинался словами: "Поскольку большая часть людей, особенно рабочих и слуг, умерла от моровой язвы, некоторые, видя тяжелое положение хозяев и нехватку слуг, не желают работать, если не получают чрезмерную плату". В нем предусматривались суровые наказания, включая тюремное заключение, для любого рабочего, покинувшего службу. Особенно важно было, чтобы высокая оплата труда не использовалась для привлечения рабочих с полей, поэтому закон предписывал: "Пусть никто, кроме того, не платит и не разрешает платить кому-либо больше жалованья, ливреи, медовухи или жалованья, чем было принято, как было сказано....".

Однако эти королевские приказы и законы были бесполезны. Нехватка рабочей силы качнула маятник в пользу крестьян, которые могли отказываться от требований своих господ, требовать более высокой зарплаты, отказываться платить штрафы, а при необходимости уходить в другие поместья или в города. По словам Найтона, рабочие были "настолько высокомерны и упрямы, что не прислушивались к королевскому мандату, но если кто-то хотел иметь их, он должен был дать им то, что они просили".

Результатом стало повышение заработной платы, о чем рассказал Джон Гоуэр, современный поэт и комментатор: "А с другой стороны, можно заметить, что какой бы ни была работа, рабочий стоит так дорого, что тот, кто хочет что-то сделать, должен платить пять или шесть шиллингов за то, что раньше стоило два".

Петиция Палаты общин от 1376 года возлагала вину на то, что нехватка рабочей силы давала возможность слугам и рабочим, которые "как только их хозяева обвиняли их в плохой службе или хотели заплатить им за их труд согласно форме устава... бежали и внезапно оставляли свою работу в округе". Проблема заключалась в том, что "их сразу же берут на службу в новые места, причем за такую дорогую плату, что всем слугам подается пример и поощрение уходить на новые места....".