Власть меча

– Они не вправе так поступать со мной! – гневно бросила она, нетерпеливо ожидая, когда Эйб прочитает текст.

– К несчастью, Сантэн, они имеют право. В соответствии с законом о промышленном примирении двадцать четвертого года…

– Нечего рассуждать сейчас об этом законе, Эйб! – перебила его Сантэн. – Они просто банда большевиков, кусающих кормящую их руку!

– Сантэн, только не надо ничего предпринимать впопыхах. Если мы…

– Эйб, сейчас же велите снять «даймлер» с платформы и отправьте телеграмму Твентимен-Джонсу. Сообщите, что я еду, а он пока ничего не должен делать, никаких уступок или обещаний, пока я не доберусь туда.

– Вы поедете утром, конечно?

– Нет! – отрезала Сантэн. – Я отправлюсь через полчаса, как только уйдут мои гости, а вы снимете «даймлер» с поезда.

– Сейчас час ночи… – начал он, но, увидев ее лицо, прекратил возражения. – Я телеграфирую на первую станцию, чтобы ждали вас.

– Пусть просто будут готовы заправить машину. Я там не задержусь. Поеду прямиком на рудник.

Она вышла за дверь, приостановилась, чтобы взять себя в руки, а потом, непринужденно улыбаясь, вернулась в салон.

– Что-то случилось, миссис Кортни?

Ее улыбка не обманула Блэйна Малкомса, и он встал.

– Я могу вам чем-нибудь помочь?

– О, просто мелкие неприятности. На руднике. Мне придется прямо сейчас поехать туда.

– Но ведь не ночью?

– Да, ночью…

– Одна? – Он был встревожен, и его забота доставила ей удовольствие. – Это долгий и трудный путь.

– Я предпочитаю путешествовать одна. – Затем она многозначительно добавила: – Или я весьма тщательно выбираю попутчиков.

Помолчав немного, Сантэн продолжила:

– Некоторые из моих рабочих объявили забастовку. Это неразумно, их действиям нет оправданий. Уверена, я все улажу. Однако иной раз такие вещи выходят из-под контроля. Они могут проявить насилие или вандализм.

Блэйн поспешил успокоить ее:

– Я могу гарантировать вам полную поддержку правительства. Если желаете, можно немедленно отправить туда полицейское подразделение, чтобы навести порядок.

– Спасибо. Я была бы признательна за это. Знание, что я могу положиться на вас, очень помогает и успокаивает.

– Я все организую завтра первым делом, – сказал Блэйн. – Но, конечно, это займет несколько дней.

И снова они вели себя так, словно были наедине; их голоса звучали негромко, и за словами скрывалось многое.

– Милый, нам следует оставить миссис Кортни, чтобы она подготовилась к поездке, – заговорила из своего кресла Изабелла, и Блэйн вздрогнул, словно вообще забыл, что она здесь.

– Да, конечно. Уезжаем сейчас же.

Сантэн проводила их на платформу, где под одиноким уличным фонарем стоял «шевроле» Блэйна. Она шла рядом с креслом-коляской Изабеллы.

– Я так рада нашему знакомству, миссис Малкомс. И мне очень хочется познакомиться с вашими девочками. Не можете ли вы привезти их в Вельтевреден, когда в следующий раз будете в Кейптауне?

– Я не знаю, когда такое случится, – вежливо отказалась Изабелла. – Мой муж будет очень занят в своей новой должности.

Они подошли к ожидавшей их машине, и, когда шофер открыл заднюю дверцу, Блэйн поднял Изабеллу из кресла и усадил на кожаное сиденье. Он аккуратно закрыл дверцу и повернулся к Сантэн. Он стоял спиной к жене, а шофер загружал кресло-каталку в багажник. На короткое время они действительно оказались одни.

– Она храбрая и замечательная женщина, – тихо произнес Блэйн, беря Сантэн за руку. – Я люблю ее и никогда не смогу ее оставить, но мне хотелось бы…

Он умолк, а его пальцы слишком сильно сжали руку Сантэн.

– Да, – ответила Сантэн так же тихо. – Мне тоже хотелось бы…

Она наслаждалась болью, которую причиняли ей его пальцы.

Но он слишком быстро, на ее взгляд, отпустил ее и обошел машину вокруг, а Сантэн наклонилась к открытому окну, за которым сидела калека.

– Пожалуйста, не забывайте о моем приглашении… – начала она.

Но Изабелла придвинула к ней лицо, и прекрасная безмятежная маска треснула, так что из-под нее проступили ужас и ненависть.

– Он мой! – сказала она. – И я не позволю вам завладеть им!

Затем она откинулась на спинку сиденья, а Блэйн сел рядом с ней и взял ее за руку.

«Шевроле» тронулся с места, на его капоте развевался правительственный флаг, а Сантэн стояла под фонарем и смотрела ему вслед, пока не исчез свет фар.

Лотар де ла Рей спал, а телеграфные наушники лежали на свернутой овечьей шкуре рядом с его головой, так что первый же звук начавшейся передачи разбудил его, и он, схватив наушники, позвал Темного Хендрика:

– Зажги свечу, Хенни, они что-то передают. В такой час ночи это должно быть нечто важное.

Но он оказался не готов к серьезности сообщения, когда расшифровал его в своем блокноте: «Стачечный комитет во главе с Герхардом Фурье призывает к забастовке всех белых служащих…»

Лотара ошеломило послание Твентимен-Джонса.

– Герхард Фурье! Что за игру затеял этот убогий выродок? – вслух произнес он.

Вскочив, он вышел из землянки, чтобы, нервно шагая по сыпучему песку речного дна, попытаться сообразить, в чем тут дело.