Внешнеполитическая программа А. Л. Ордина-Нащокина и попытки ее осуществления

Важно, что на том же заседании подверглась критике и польская политика А. Л. Ордина-Нащокина. Шведский посланец записал, что члены думы порицали Андрусовский договор, по которому Киев должен быть возвращен полякам. Кроме того, они утверждали, что договор никогда не будет ратифицирован польскими сословиями. Почему в центре обсуждения оказался вопрос о Киеве, понятно. В 1669 г. в соответствии с Андрусовским договором Киев должен был быть возвращен Речи Посполитой, в то же время против этого решительно выступало вернувшееся под русскую власть население Левобережья, не хотел этого и царь. В таком положении для советников царя было выгодно возложить ответственность за то, что надо искать выход из такой сложной и противоречивой ситуации, на А. Л. Ордина-Нащокина.

Вопрос о ратификации договора не случайно оказался среди выдвинутых обвинений. Фактически речь шла о сомнениях в прочности заключенного главой Посольского приказа соглашения. И сомнения эти были вполне уместны. Соглашение о союзе не действовало, а магнаты и шляхта во второй половине 1668 г. ясно дали понять, что будут добиваться возвращения утраченных земель.

Был еще один пункт в критике, больно затронувший А. Л. Ордина-Нащокина. Летом 1669 г. он вспоминал, что «полатным разсуждением» он «по поводу черкас» был обвинен в том, что Андрусовский договор не обеспечил права православных в Польско – Литовском государстве («о восточной церкве нерадение»)[1618]. Шведский посланец отметил, что члены боярской думы заявили, что если царь и далее будет следовать советам главы Посольского приказа, то они не могут нести ответственности за то, что случится. Это показывает, до какого опасного обострения дошли отношения А. Л. Ордина-Нащокина с правящей элитой. Вместе с тем очевидно, что, действуя таким образом, члены думы были уверены, что А. Л. Ордин-Нащокин уже не пользуется прежним расположением царя.

В течение нескольких дней шведский посланец ждал решения об отставке Ордина-Нащокина, но такого решения не последовало, и «посольских дел оберегатель» сохранил свой пост. Однако происшедшие события стали важной гранью в карьере этого выдающегося государственного деятеля допетровской России. А. Л. Ордин-Нащокин сохранил свой пост – так как Алексей Михайлович ценил его преданность интересам государства, его знания и опыт, – но не прежнее влияние. Он перестал быть единоличным руководителем внешней политики страны, его внешнеполитическая программа перестала быть программой внешней политики России. Он стал лишь одним из исполнителей царских поручений, мнения его по разным вопросам запрашивались, но далеко не всегда принимались.

Несмотря на сохранение поста, положение его оставалось шатким. Характерно, что такой влиятельный советник царя, как кн. Ю. А. Долгорукий, счел возможным сказать шведскому посланцу, что если А. Л. Ордин-Нащокин и пользуется сейчас расположением царя, то к лету положение может измениться[1619].

От главы Посольского приказа Алексей Михайлович ожидал быстрых и успешных переговоров с Речью Посполитой, которые привели бы к заключению «вечного мира» и установлению реального сотрудничества, но начало переговоров откладывалось, а тем временем с польской стороны были предприняты попытки занять Киев[1620]

, а это явно говорило о том, что заключение «вечного мира» будет не быстрым и не легким делом. Весной 1669 г. в Стокгольм приходили донесения, что в Москве надежды на мир с Польшей исчезают, а советы А. Л. Ордина-Нащокина оказались бесполезными. 11 мая 1669 г. шведский резидент А. Эбершельд узнал, что Ордин-Нащокин сообщил царю о своем желании отойти от дел и постричься в монастырь[1621]. На этот раз его просьба не была удовлетворена, но его реальная власть и влияние постепенно падали, и в феврале 1672 г. он постригся под именем Антония в псковском Крыпецком монастыре.

Что же стало причиной неудачи А. Л. Ордина-Нащокина, почему ему не удалось осуществить так широко задуманную внешнеполитическую программу?

Высказывалась в научной литературе точка зрения, что А. Л. Ордин-Нащокин с его идеями опередил свое время. И для такого утверждения есть определенные основания. Ведь в 1686 г. Россия и Речь Посполитая действительно заключили между собой военно-политический союз, направленный против Османской империи и Крыма. Одновременно между государствами был заключен договор о «вечном мире», по которому Левобережная Украина и Смоленщина остались за Русским государством. В борьбе с южными соседями союзники сотрудничали с антиосманской коалицией европейских государств, как это и предполагал в своих проектах А. Л. Ордин-Нащокин. В начале XVIII в. Россия Петра и Речь Посполитая совместно выступили против Швеции. Действительно, создается впечатление, что в конце XVII – нач. XVIII в. его идеи были, наконец, реализованы.

Такое впечатление, однако, является ложным.