Военная разведка Японии против СССР. Противостояние спецслужб в Европе, на Ближнем и Дальнем Востоке. 1922—1945

Опираясь на достигнутые после нацистской оккупации Польши договорённости с польской военной разведкой о предоставлении убежища её резидентам и оказании им помощи в организации связи в обмен на доступ к информации по Германии и СССР, в октябре 1939 г. Оноути зачислил переводчиком в свой аппарат начальника немецкого реферата 2-го отдела ПГШ майора Михала Рыбиковского, который получил паспорт маньчжурского подданного, белоэмигранта «Петра Иванова». Из Риги Рыбиковский руководил резидентурами в Прибалтике, а после вхождения Латвии в состав СССР и закрытия японского посольства в августе 1940 г. убыл с Оноути в Стокгольм на должность переводчика ВАТ. Отсюда Рыбиковский продолжил руководить разветвлённой сетью 2-го отдела, включавшей резидентуры в Берлине, Варшаве, Праге, Каунасе, Даугавпилсе, Вильнюсе, Риге. В свою очередь, польский резидент в Варшаве майор Зигмунт Релишко, легализованный как сотрудник консульства Маньчжоу-Го, контролировал агентуру в Белостоке, Минске, Смоленске и через японских дипкурьеров пересылал информацию в Берлин капитану Альфонсу Якубянецу, аккредитованному переводчиком ВАТ, который тем же способом отправлял её в Стокгольм. Специально для взаимодействия с польской военной разведкой в Германии и Польше в марте 1940 г. в Европу выехал глава резидентуры ГШ «Хоси» полковник Акикуса Сюн, получивший документы прикрытия на имя советника дипмиссии Маньчжоу-Го в Германии и генерального консула Маньчжоу-Го в Варшаве «Хосино Итиро»[621]

.

Кроме того, часть агентуры польской разведки в СССР перешла под контроль военного атташе в Румынии полковника Фудзицука Сикао, ранее работавшего в Польше (1933–1935), благодаря аккредитации при его аппарате в сентябре 1939 г. в качестве подданных Маньчжоу-Го офицера экспозитуры «R» ПГШ в Бухаресте капитана Бронислава Эльяшевича, четырёх его сотрудников и руководителя заброски агентов в Советский Союз от НТСНП Г.С. Околовича. В 1939–1940 гг. Эльяшевич и Околович перебросили в СССР в интересах японской военной разведки более 10 членов Союза, кроме того, на связи у Эльяшевича находились агенты в окружении старшего комсостава РККА, включая преподавательницу немецкого языка командующего 6-й армией во Львове[622]

.

Стоит отметить, что в марте 1940 г. польская военная разведка перебросила в Токио для организации совместной с Квантунской армией работы против СССР 4 своих офицеров – майора Яна Мусилевича, капитанов Зигмунта Воеводзкого, Ольгерда Кумфта и специалиста по советским шифрам подпоручика в запасе Мечислава Сикору, интернированных в Румынии. Несмотря на присоединение Токио в сентябре 1940 г. к Тройственному пакту, польские офицеры убыли из Японии только в 1942 г. Сикора до конца войны оставался в Маньчжурии в качестве консультанта СИУ Квантунской армии по взлому советских шифров. С его помощью управление раскрыло 4-значный советский шифр и до конца 1941 г. отслеживало изменения в составе ВВС Забайкальского фронта[623]

.

Вторым по значимости источником информации о СССР для японцев стала финская военная разведка. Изучив ход советско-финской войны, Нисимура пришёл к выводу о высокой эффективности работы финских криптоаналитиков, поэтому обратился к ним с просьбой о помощи во взломе 5-значного советского шифра «ОК-40», введённого в дивизионном звене после победы на р. Халхин-Гол. Поскольку финны взломали его во время Зимней войны, начальник криптографической службы майор Рейно Хенрик Халламаа в августе 1940 г. передал копию шифра Квантунской армии, благодаря чему японцы сумели раскрыть армейский, авиационный и флотский шифры и до конца 1940 г. читали переписку ряда частей ДВФ. В свою очередь, они передали финнам непрочитанную шифропереписку частей Красной армии, дислоцированных в районах Хабаровска и Владивостока, что позволило криптоаналитикам Суоми к весне 1941 г. восстановить на 30 % 5-значный шифр, который применялся не только на Дальнем Востоке, но и в Ленинградском ВО[624]

. Кроме того, финны предложили Нисимура командировать в Хельсинки двух криптоаналитиков для совместной работы над советскими шифрами в обмен на финансирование Японией деятельности их дешифровальной службы. Приняв это условие, в июле 1940 г. Токио направил в распоряжение Р. Халламаа майора Хориути Хидэнари, которого из-за отсутствия криптографической подготовки в июне 1941 г. сменил сотрудник 18-го отделения Ставки капитан Хиросэ Эйити.

В целом финны предоставили японцам доступ ко всей информации о СССР в обмен на финансирование их деятельности и передачу им данных о советском Дальнем Востоке. Кроме того, они ознакомили сотрудника берлинской резидентуры майора Хигути Фукаси с имевшимися материалами по организации подрывных акций в советском тылу. После убытия Нисимура в Токио контакты с финской военной разведкой поддерживал полковник Оноути Хироси[625].