Воевода

Слишком уж отдаляться от стены не стал. Ни к чему это. Сотня метров более чем достаточно. Сейчас его могут прикрыть как лучники, так и стрелометы, от которых не спастись даже закованному в броню рыцарю. В смысле, таковых пока нет. Но если бы были.

На противной стороне поняли все правильно, и в его сторону направился одинокий всадник. Никаких сомнений в том, что это хан. Ну или куренной, смотря кто сюда припожаловал. Мало ли в чем уверен Романов. На самом деле это может быть кто угодно.

— Привет тебе, Тугоркан, — жизнерадостно встретил подъехавшего Михаил.

— Зачем ты убил моих людей и сжег мои машины, — тут же насел тот.

— Я думал, что защищаюсь от нападения неприятеля, великий хан. Откуда мне было знать, что ты просто проходишь мимо. Если бы ко мне прибыл гонец от тебя, то тогда, конечно, я повел бы себя иначе. Как я могу загладить свою вину?

Ничего, придет еще время, когда на подобную выходку Михаил ответит огнем и мечом. Но сейчас сила не на его стороне. Зато у него в активе годы Тугоркана. Опыт, как и половое бессилие, приходит с годами. Хану же уже хорошо за пятьдесят. Глупцы до таких лет на подобных высотах не доживают.

— За свою неосмотрительность ты уплатишь мне штраф в три сотни киевских гривен[13] серебром.

Ого! Это почти полсотни кило. Нехилые у него запросы. Но такие деньги у Михаила есть. И лучше заплатить. Понятно, он может и вернуться. Значит, придется откупаться снова. Благо виды на поступления имеются. А вот бодаться с ним не с руки.

Как, впрочем, и сразу соглашаться. Поэтому начался торг как на базаре. В результате Романову удалось сбить пятьдесят гривен. На том и договорились. Пока.

Глава 18

Радикальное решение

Михаил не страдал наивностью и прекрасно понимал, коль скоро повадилась коза в огород, то ее уже не отвадишь. Он и не откупался бы, будь уверен в том, что сумеет отбиться без особых потерь. Но вот как раз этой-то уверенности и не было. Половцы не дети, и им уже приходилось брать города на меч. Хотя кровью они умылись бы изрядно. Но погибшим оно как бы и без разницы, как не легче и угодившим в полон.

У пограничников всего лишь неполная сотня воинов, ребятня да вчерашнее мужичье с бабами. И тот случай с зарождающейся паникой был вовсе не единственным, который задушили на корню. Кто знает, до чего дошло бы, начнись штурм. Он помнил, каково оно было в их слободе. Пока держали стены, все было нормально. Все бились, как и положено. Но как только враг проник внутрь, он, а вернее, Зван, одним из первых вдруг осознал, что бой проигран и нужно спасаться. Кто-то, конечно, бился, но немалая часть ударилась в панику. Не воины, что тут сказать.

Поэтому вопрос с Тугорканом нужно решать радикально. Нет человека, нет проблем. Как-то так. Задача ясна. Остается понять, каким образом подступиться к ее решению. Поэтому, едва только воины великого хана ушли за горизонт, Михаил уже был в седле и направился в стойбище к своему тестю. Ну и жену прихватил с собой. Пусть с матерью пообщается.

Вообще-то, по половецким обычаям, вышедшая замуж дочь не должна появляться в отчем доме в течение года. Но в случае с Леной на этот обычай можно не обращать внимания, потому как она теперь другой веры. А любящим родителям что? Была бы возможность обойти запрет, так они и рады стараться.

На подходе к зимовью на них вышел конный разъезд из двух десятков воинов. Поначалу-то напряглись. Двенадцать всадников с заводными лошадьми и явно не кочевники. Да, их меньше. Только это ничего не значит. Бывает такое, что и втрое большего противника гоняют. Но как только поняли, кто пожаловал, так молодые с веселым гиканьем и понеслись к стойбищу. За радостную весть полагается подарок. А о том, что в семье куренного все любили Алию, знал каждый.

— Ну, рассказывай, Михаил, как твои дела? С чем пожаловал? — усадив гостя за стол, начал разговор Теракопа.

Мать, подав обед, увела дочь в дальний угол, откуда доносился их тихий щебет. Куренной время от времени бросал туда взгляды с добродушной улыбкой. Сильно радоваться ему не пристало, но хорошо у мужика на душе, и особой причины скрывать это он не видит.

— Новость у меня одна. Тугоркан в гости захаживал.

— Тугоркан?

— Угу. При трех метательных машинах, и воинов прихватил больше тысячи. Пришлось сначала огрызнуться, а потом откупаться. Но не думаю, что он успокоится.

— Я предлагал тебе воинов, — тут же помрачнев, произнес куренной.

— Предлагал. Только им платить нужно. А я серебром по нужде не хожу. Сотня твоих воинов в год мне будет обходиться вдвое дороже, чем я отдал Тугоркану.

— Зато он трижды подумает, прежде чем нападать на город, где находятся воины орды Белашкана.

— Вообще-то я рассчитывал на наш союз и вашу поддержку.

— Ты забываешь о том, что договор касался на случай нападения русов. Половцы между собой не воюют, — отпивая легкий кумыс, все так же мрачно возразил Теракопа.

— И что, все всем довольны? Никому Тугоркан хвост не отдавил? Никто не желает его немного урезонить? А может, кто-то хочет и сам стать великим ханом?

— К чему тебе это знать?