Вояка среднего звена

Я опустился на трухлявый ствол, тот заскрипел под моей тяжестью; рюкзак шлепнулся наземь. Автомат я не выпустил, оставил на коленях — все время, постоянно, днем и ночью я не забывал о том, что где-то рядом, среди моих бойцов кроется убийца, подосланный орденом Трех Сил, готовый зарезать меня или пристрелить, и даже на ночлег устраивался под охраной Дю-Жхе.

И постоянная бдительность утомляла сильнее всего.

Сухой паек оказался не такой конфигурации, как прежде, я вытащил дольки сушеных фруктов, кисловатых, очень приятных. Проглотил их, и принялся за мясо — увы, не стейк, аккуратно порубленные кусочки в сладковатом соусе, очень нежные, но в то же время нажористые, с поджаристой корочкой. Заполировал это пиршество плоти штуковинами, напоминавшими сухари — с мелко нарубленными орехами и ягодами внутри, сдобные, они таяли на языке и проваливались в горло сладковатой кашицей, и я вспомнил детство, когда мог трескать сухарики с изюмом пакетами, и мама только удивлялась, куда в меня столько лезет.

Эх, где то детство… маму бы еще раз увидеть.

Донесшийся из чащи вскрик заставил меня вздрогнуть, я сунул упаковку сухпая в карман и взялся за автомат. Грохнул выстрел, и на лицах бойцов вокруг обозначилась тревога, Дю-Жхе мягко поднялся на ноги.

— Бойцы Гегемонии, — доложила Фагельма. — Небольшая группа, но это не Равуда. Подходят с юга.

Но я же смотрел карту всего полчаса назад, и рядом с нами никого не обнаружил? Неужели информационная система учитывает не все… скажем, не берет в расчет группы меньше центурии?

— Уродство, — продолжила юри-юри. — Это Геррат.

Все тело закололо, словно на меня набросились десятки озверевших граханов.

— Всем сохранять спокойствие! Это наши! — я встал. — Дю-Жхе, со мной.

Фагельму мы обнаружили вместе с контрразведчиком — она стояла навытяжку, как положено перед старшим по званию, и что-то ему отвечала.

— А, вот и центурион, — протянул Геррат, глянув на меня бесцветными глазками. — Очень рад… Или, может быть, лучше сказать, бывший центурион?

За спиной трибуна переминались с ноги на ногу десятка полтора бойцов, выглядели они усталыми и потрепанными, на лицах у многих запеклась смесь грязи и пота, но вот раненых среди них не было.

Я отдал честь, то же движение повторил Дю-Жхе.

— Почему «бывший»? — спросил я, стараясь не выдать обуревавших меня эмоций: раздражение, недоверие, желание немедленно выстрелить этому усатому болвану в голову. — Неужели мня лишли звния?

Но проклятый язык выдал меня, принялся по обыкновению глотать звуки.

— В этих обстоятельствах… — Геррат глянул сначала на Фагельму, потом на Дю-Жхе. — Отойдите.

— Вы некмандуете тут! — рявкнул я, делая шаг вперед. — Это мои бойцы! Я приказываю! Чтоб я сдох!

Если дойдет до открытой схватки, то нас гораздо больше, и главное, чтобы никто не струсил, не вспомнил о страхе перед Службой надзора, всемогущей, всезнающей и таинственной… Служба эта после крушения линкора оказалась невероятно далеко, от нее остался только вот этот низкорослый смешной офицерик.

И Геррат все это понимал куда лучше меня — ума у него хватало на пятерых.

— Нам лучше поговорить конкретно наедине, — сказал он вполголоса.

— Тогда отойдем? — я наконец заставил себя говорить медленно и разборчиво. — Прошу.

И мы убрели немного в сторону, подальше и от бойцов Геррата, и от моих вояк. Остановились лицом к лицу, и пару минут он потратил, чтобы изучить мою физиономию, наверняка изнуренную и грязную.

— Вновь заговорили о предательстве, — начал контрразведчик. — И не я, на этот раз не я, — губы его растянула улыбка. — Стоит признать, что центурион Егор Андреев ведет себя странно… Вступает в бой с соратниками, с третьей центурией… двигается по лесу странными зигзагами вместо того, чтобы присоединиться к основным силам, как ему было приказано, и…

— Я не получал приказа! — рявкнул я. — Блок свя…

— Не перебивай! — ответил Геррат не менее жестко, и я осекся: да, он мне не командир, но он старше по званию, а я и вправду оборзел. — Это выглядит странно, ведь так? Конечно, — он принялся гладить мерзкие усики, он знал, что этот жест меня безумно раздражает. — Поэтому дело дошло до командира когорты, и он попросил меня заняться этим делом, конкретно разобраться, что творится.

Со старшим трибуном, командиром нашей когорты, кайтеритом по имени Дервед, я практически не сталкивался. Он меня не замечал, ну а я к высокому начальству благоразумно не лез, хватит мне внимания от непосредственного.

— Что скажешь, центурион? — контрразведчик улыбнулся. — Я имею право на расстрел. Убить тебя на месте, как мятежника, и принять командование… Война, полевые условия. Обычное дело.

Он произнес все это спокойно, даже равнодушно, но меня продрало морозцем.

Это человек… шавван был способен на все, он и правда застрелит меня, а затем будет разбираться с последствиями.

— Блок связи и правда сломан, дело такое, — пробормотал я. — Приказа я не получал. Двигались мы к ближайшему контейнеру с боеприпасами и продуктами, чтобы вернуть себе боеспособность… А Равуда напал на нас сам, чтоб я сдох!! — я горячился сильнее и сильнее.