Вояка среднего звена

Геррат наклонился, и аккуратно взял черный кругляш затянутой в перчатку рукой. Отвернул крышку, очень похожую на ту, которой закрывают у нас стеклянные банки, и я ощутил, как по лбу у меня потекли капли пота.

— Тут небольшой рычажок, — голос контрразведчика звучал ровно, но напряженно. — Двигаем его…

Мина полетела в сторону, и не успел я дернуться, как она шлепнулась на землю и… осталась лежать.

— Вот так, — сказал Геррат. — Теперь посмотрим, есть ли что впереди.

Он развернул прибор вперед и вверх, принялся манипулировать кнопками, и по плоскости «ракетки» побежали зеленоватые круги, вырастая из центра и расходясь к бокам.

— Чисто.

— Полезная вещь, — буркнул я, оказавшись с ним рядом.

И мы двинулись вверх, покосившаяся, искореженная лестница заскрипела под нашими ногами. Через пролет дневной свет начал меркнуть, и пришлось задействовать фильтры ночного зрения. А еще через пролет на краю «ракетки» возникло алое пятнышко — зеленые волны омывали его и убегали дальше.

— Еще одна, — сказал Геррат, глядя вверх, во тьму. — Стой пока на месте.

Со вторым «подарком» от соратников он расправился так же быстро, и мы двинулись дальше. Перед нами открылся вход в коридор, но вот стены его смяло и притиснуло к друг другу так, что внутрь не протиснулся бы и голый, смазанный жиром фанат йоги и целебного голодания.

Но самое противное — я не мог сказать, тот ли это проход, что мне нужен.

Огрызок линкора, смятый после удара о поверхность планеты, совсем не стыковался с картинками из моей памяти.

— Разведчик над нами, — доложил в наушниках Дю-Жхе. — Кружит на месте.

— Принято, — отозвался я.

Проклятье, все же нас обнаружили, но разведчик — это не звено штурмовиков.

Я попытался вспомнить, где должна находиться метка, обозначающая номер палубы. Когда все же отыскал ее, с облегчением вздохнул — шестнадцатая, и нам нужно на одну повыше.

— Дальше, — сказал я, и мы заковыляли вверх по искореженным ступенькам.

Те скрежетали и лязгали у нас под ногами, «ракетка» в руке Геррата мерцала зелеными сполохами. Воздух был спертый, воняло гнилью, плесенью, и еще чем-то настолько неприятным, что меня начинало подташнивать.

Очень быстро стало ясно, чем именно — мы наткнулись на труп.

Тело принадлежало женщине, она лежала лицом вниз и успела основательно разложиться. Курчавые волосы и рожки в них сообщали, что принадлежала она к народу занга, а серая форма — что служила в команде «Гнева Гегемонии».

— Конкретно погибла во время падения, — определил Геррат. — Не повезло бедолаге.

— Или повезло, как сказать, — буркнул я. — Кстати, а кому вы хотите отдать Обруч? Гегемон… ну, со всем уважением, долго не протянет, и что будет, когда он умрет?

Контрразведчик повернулся и посмотрел на меня, лицо его через фильтр выглядело осунувшимся, старым. Я вспомнил, что мой спутник тут тоже ради собственного больного ребенка, что он хочет Обруч не для себя, и высокий чин ему нужен для того, чтобы оплатить дорогое лечение.

Знакомая ситуация.

— Увы, это так, — Геррат покачал головой. — У Гегемона, да правит он вечно, есть дочь. Только она… у нее задержка в развитии, и поэтому она наследовать не может, и Обруч такие вещи не исправляет, увы.

Мы обогнули лежащий на ступенях труп, и двинулись дальше.

— Или может… как марионетка, — продолжил он. — Есть племянник, сын сестры. Наиболее вероятный кандидат, и как преданный династии офицер, я хотел бы видеть его на троне. Он умен, опытен в государственном управлении, у него есть здоровый наследник. Идеальный вариант. Ведь так?

— А еще.

— Два двоюродных брата Гегемона, с младшим ты знаком — это принц Табгун.

Коридор на семнадцатой палубе тоже оказался искореженным, но не так сильно. Напрягшись, я втиснулся между сошедшихся стен, и двинулся боком вперед, помогая себе руками.

— У Табгуна есть племянник, с которым они примерно одного возраста, так вышло, — голос Геррата в этой узкой щели звучал напряженно и неестественно. И где-то скрывается… Дочь еще одного двоюродного брата Гегемона, расстрелянного во время чистки шесть лет назад, если она вообще жива. Долго нам еще тащиться?

— Нет, — я остановился.

Вот она, панель, отмеченная черным крестиком, и за ней должен находиться сканер, если его никто не свистнул, и если во время падения его не повредило и не отбросило куда-нибудь. Только вот открыть ее мешает то, что стена изогнута и перекошена, панели наехали друг на друга.

Я полез рукой к карману разгрузки, где спрятаны отвертки, плоскогубцы и маленькая дрель.

— А, вот он, Оружейник в действии… — проговорил Геррат, увидев мои инструменты. — Слухи ходят, что ты чудеса творишь с этими предметами.

— Так уж и чудеса, — буркнул я.

В этот момент мы по-настоящему были товарищами, я не забыл, что контрразведчик сделал со мной, но ощущал к нему некие родственные чувства — его привело сюда то же самое, что и меня, мы ищем один и тот же предмет, то есть хотим в целом одного и того же.

Скрежетнул первый винт, в головку которого я воткнул отвертку, и тут снаружи, из-за пределов железной скорлупы, в которой мы находились, прилетел дробный стук.