Война двух миров

Капитан был около кафе уже через десять минут. В дверях собралась небольшая толпа из тех, кто хотел попасть внутрь, но не мог по причине нехватки мест, и, если бы Джон пришёл сюда в гражданской одежде, его бы тоже вряд ли пустили. Но синяя форма Космического Отряда с золотым двуглавым орлом над левым нагрудным карманом и капитанскими нашивками послужила ему пропуском. Пилоты Космического Отряда всегда пользовались всеобщим уважением, а в последнее время, когда в народе только и говорили о предстоящем нашествии пришельцев, – особенно. Поэтому при виде его, народ, толпившийся у дверей, расступился, и его беспрепятственно пропустили.

Внутри сегодня было особенно многолюдно. В небольшом помещении, отделанном в стиле готического замка, не только были заняты все столики, но ещё много людей стояло вдоль стен.

– Эй, Джон, иди к нам, – вдруг услышал он женский голос. – У нас тут для тебя есть одно свободное место.

Обернувшись, он увидел совсем рядом двух девушек и парня в очках, сидевших за столиком. Все они были хорошо ему знакомы.

– Привет, бродяги, – поздоровался он, подойдя к ним. – Объясните мне, что сегодня за аншлаг? Дают «Анну Каренину»?

– Сегодня же суббота. Завтра выходной, вот народ и гуляет, – ответил парень, пожимая Джону руку.

Парня звали Шон. В своих круглых очках и с длинными волосами он был похож на знаменитого певца Джона Леннона, жившего в очень далёком двадцатом веке и бывший настолько популярным, что его песни слушали до сих пор.

– Давно тебя не было, – сказала одна девушка, жгучая брюнетка по имени Лейла, после того, как поцеловала Джона в щёку. – Где пропадал…?

– Служба, радость моя, служба. Ты же всё знаешь…

Вторую девушку звали Сьюзи. Это была коротко стриженая блондинка, всегда вызывающе ярко накрашенная. Она сразу накинулась на Оллфорда:

– Джончик, милый, – щебетала она, дурачась, обняв его за шею двумя руками и умудряясь между слов непрерывно целовать в щёку. – Расскажи нам про этих противных пришельцев. Вокруг столько слухов…

– Не слушай ты никаких слухов, – сказал он, силясь оторвать от себя Сьюзи. – Никто к нам не прилетит, даже не мечтай.

Когда блондинка наконец успокоилась и села на место, Шон вдруг спросил:

– А если серьёзно, Джонни. Чего нам ожидать? Все вокруг близки к панике. Некоторые даже начали рыть бомбоубежища.

– Мне ничего неизвестно, – ответил Оллфорд, пожимая плечами.

– Тогда почему люди говорят, что к вам на базу каждый день приезжают новые пилоты? – не унимался Шон.

– А ты спроси у людей, которые тебе это рассказали, откуда они это знают. А у нас идёт плановая учёба – не более.

– На улицах появились проповедники, кричащие про конец света, – сказала Лейла и показала на сцену. – Вот, гляди.

На небольшую сцену как раз вышел очередной поэт. Был он почему-то в костюме дьявола, а в правой руке держал трезубец. В зале померк свет, и смолкли разговоры.

– Что это за Мефистофель? – спросил Джон, ни к кому, впрочем, не обращаясь.

– Поглядим, – ответил Шон.

Поэт подождал, пока наступит полная тишина и начал декламировать:

Лес фиолетовый, небо с сукровицей,

Грязь под ногами пестрит мухоморами.

Смотрит луна через петлю пеньковую,

Руки привязаны к дубу ветвистому.

Рой тараканий залез выше пояса,

В ноздри и в уши уж лезут усатые.

– Сильно, – прошептала Сьюзи на ухо Джону.

Чу! По кустам нежитьё собирается,

Морды свиные с рогами козлиными.

А в небесах вороньё развлекается,

Вперили в землю гляделки поганые.

И из земли вурдалак поднимается,

Хищно оскалилась рожа клыкастая.

Нет мне спасенья от всей этой нечисти,

Знать, суждено уж здесь сгинуть без времени.

Поэт замолчал, в зале опять вспыхнул свет, и раздались жидкие аплодисменты.

– Ну, что скажешь? – спросила Лейла у Джона.

– Ты про стихи? – сказал Джон, усмехнувшись. – Так это ты лучше у Шона спроси. Это по его части.

Шон считал себя знатоком всей литературы и поэзии, в частности. Он вообще считал себя поэтом, правда, не издал ещё не одного стихотворения.

– Я не про стихи, а про настроения в народе, – Лейла, казалось, немного обиделась.

– Лейла, дорогая, я действительно ничего не знаю, – Джон примирительно положил ладонь на её руку. – Я знаю только одно: всё будет хорошо. А слухов никаких не слушай. О, кей?

В это время на сцену вышла хрупкая девушка в белом полупрозрачном платье с блёстками. У неё были светлые волосы, свободно спадающие на плечи, огромные карие глаза, и Джон даже сначала не понял, что это была поэтесса, вышедшая читать свои стихи. Она была так красива, как будто вышла из сказки. В зале приглушили свет, и девушка начала читать звонким голосом:

Это было холодной зимою,

В небе плыл чёрных туч караван.

На земле лежал раненый ангел,

Кровь густая стекала из ран.

С чёрным демоном в небе он бился,

Повинуясь приказу богов,

И слугу Люциферовой власти

Он низверг с высоты облаков.

Но и сам был смертельно изранен

В страшной битве с извечным врагом,

И на белую хладную землю

Опустился в бессилие он.