Война мёртвых

Мортен не сразу понял, что имеет ввиду майор. То ли у него зрение теперь было устроено по-другому, то ли обыденность спирали не вызывала сомнений, но он потратил несколько мгновений, прежде чем заключил:

Это вжу-вжу неспроста[46].

Их тайное общение не скрылось от внимания Ропота. Он перестал паясничать, положил обе ладони на камень и замер.

Что такое? — спросил Охвен, тоже встревожившись.

Мортен молча указал на далекую Геенну, и оба викинга, словно внезапно сообразив, пробормотали:

Ах, ты же Господи!

Но как-то иначе оформить свои предчувствия и тревоги они не успели.

Камень дрожит! — озадаченным голосом сказал бес.

Тойво в один прыжок оказался возле базальтовой глыбы и приложил к ней ухо, высвободив его из-под тряпки. Действительно, камень едва ощутимо подрагивал, словно по нему кто-то слабо, но ритмично бил огромной кувалдой. Черт, да это не глыба дрожит, это поверхность под ней вибрирует, вызывая в памяти шагающих в ногу солдат на войсковом параде.

Атака! — закричал Антикайнен. — Приготовиться к бою!

Ропот взмыл вверх и сразу же заметил приближающееся от далекого разлома Миноса[47] целое войско черных душ. Они спешно шагали, ступая нога-в-ногу, без всякого сомнения, двигаясь в их сторону.

Караул! — закричал бес. — Меня подставили!

Конечно, подставили. Демоны рангом повыше, отведавшие не так давно деликатесов, воспользовались глупостью Пота, наобещали ему в три короба, а сами проследили его передвижения. Они же и направили черных к загадочно объединившимся кающимся. Понятно, что тем перед такой ордой устоять будет невозможно, но еды они могли набить как раз достаточно, чтобы еще раз как следует перекусить. Никакие долгосрочные перспективы бесы не рассматривали.

Черные окружили камень, возле которого вкруговую встали люди и души. Да, с таким количеством врагов справиться тяжело. Да и невозможно.

Первый натиск был отбит вполне успешно. На поверхности остались лежать с дюжину душ с разбитыми головами и проколотыми телами. Закончилось все очень быстро. Люди приноровились к своим цепам, каждый взмах крушил очередного черного, Охвен колол врагов, словно волк в овчарне резал овец.

Но в это раз — не победить! Так думал каждый. Так нашептывала тоска, опускаясь на их плечи, вползая в их головы.

Ропот метался наверху, не зная, куда и лететь.

Вторая атака совпала с криком беса, который тоже внезапно понял, что грядет что-то разрушительное.

Смещение! — завопил Ропот в полном ужасе.

Его голос потонул в глухом подземном ударе, содрогнувшем всю поверхность. Даже камень подпрыгнул на месте, придавив собой несколько самых отчаянных черных.

Желание биться немедленно пропало у всех. Но было уже поздно.

14. Стихия

Люди не знали, что такое «смещение». Ну, может, землетрясение какое-нибудь. Высотных зданий поблизости не было, гор и морей — тоже. Потрясет немного — и успокоится. Ничто сверху не свалится, никакие цунами не набегут. Можно переждать.

Или нельзя?

Рокот кувыркался в вышине, явно потеряв голову и, соответственно, всякую координацию. Ладно бы он был один! Чуть поодаль таким же образом вели себя предатель Сутан и его холуи, натравившие черных на отважную пятерку.

Черные разбегались, кто куда. На лицах Охвена и Мортена застыла растерянность вперемешку с ужасом.

Второй удар оказался на порядок сильнее первого. Камень подпрыгнул на несколько метров и ловко приземлился на прежнее место. Души и люди взлетели в два с половиной раза выше. Ладно — мертвые. Им не привыкать к коллизиям и превратностям. Но живые имеют другое свойство. При неудачной посадке можно сломать конечность или даже шею.

Сотрясение почвы оказалось не все, на что можно было рассчитывать. Смещение подразумевало собой изменение всех физических показателей, свойственных этой красной планете. Слои пространства накатывали один на другой, разрезая тела в местах стыков, разделяя некогда единые сущности.

Багровая атмосфера делалась непрозрачной для любой видимости.

Охвен зацепился за Тойво, тоже самое сделал Илейка. Антикайнен успел печально подумать, что вот сейчас его разорвут на две неровные половины. А Макс, взлетев вверх выше всех, очевидно удалялся. Его это удивляло, и он чувствовал себя так, будто засасывается в какую-то воронку.

Лови его! — прокричал старый викинг и запустил в майора своей драгоценной остью.

Мортен без раздумий устремился следом, повторяя киношную позу супермена. Ость, медленно вращаясь, словно бы проделывала в меняющемся пространстве нору, почему-то великолепно просматриваемую. Молодой викинг влетел в нее и продолжал двигаться, не в состоянии никак изменить свою траекторию.

А Макса, несмотря на его ужимки и изгибы всего тела, относило в сторону. Чтобы поймать ость и Мортена, ему нужно было падать, его же поднимало.

Майор позволил себе выругаться нецензурно и достаточно громко.

Единая Россия! — крикнул он.

Шутка. Он проорал то слово, которое обычно говорят джентльмены, наступая в черной комнате на черную кошку.

Мортен в отчаянии не мог угадать смысл: зачем поминать падших и распутных женщин? А Ропот все понял. У Ропота были крылья. И Ропот ими воспользовался.