Волчья ночь

Он уже знал это ее состояние. Не раз наблюдал нечто подобное, пока она жили в столице. И слова Амалии Гроуди приобрели вполне себе осознанный смысл.

— Питер, ты… Что ты такое говоришь? — она стояла напротив. Растерянная, немного испуганная. Ничего не понимала… Хотя нет, очень умело притворялась.

— Я устал, — все же голос не подвел, хоть Питер и боялся этого. — Устал от тебя и всего этого… вранья.

— Я тебя не понимаю, — Эбби растерянно мотнула головой. Прижала тонкие руки к груди. — Что случилось? Что…

— Не желаю тебя видеть больше.

Его слова ранили точно удары кинжала. Эбби не понимала, что произошло? Что такого случилось, что Питер так жесток, так холоден и равнодушен? Что она снова сделала не так.

— Что не так? — он вдруг расхохотался, отбросил на стол салфетку, испачканную в крови и вине. Резко оборвал смех. — Я женился на женщине, которая понятия не имеет о чести и верности. Право, дорогая, иногда я думаю, что в веселом доме тебе было бы самое место.

Он резко развернулся и покинул столовую, оставив Эбби ошарашено прижимать руки к груди.

— Миссис Барроу, — из странного полусонного состояния, Эбби вырвало тихий голос мисс Эрдлинг. — Миссис Барроу, вам следует подняться к себе. я отдам распоряжение и здесь все уберут.

— За что? — Эбби перевела непонимающий взгляд на экономку. — За что он так со мной?

— Я вам уже говорила, миссис Барроу, — грустно покачала головой экономка. — Смертный мужчина вам не пара. Совсем не пара. Вам стоит…

— Прекратите, — Эбби хотелось закричать, но из горла вырвался только едва различимый шепот. — Не смейте так говорить. Питер мой муж. Я приносила клятвы ему перед ликом богов и…

— Из сколько из этих клятв вы уже нарушили?

Все было ужасно. Настолько ужасно, что Эбби, наверное, впервые в жизни совершенно не знала, что ей делать. Она ходила из угла в угол в собственной спальне, заламывала руки, вздыхала горестно, пытаясь найти выход из создавшейся ситуации. Но он не находился. Выход этот.

Эбби просто не знала, что делать. Как объясниться с Питером. Вот как?

Жестокие слова мужа звучали в ушах, страх, что, возможно, теперь и в самом деле все между ними кончено.

— Ах, нет, — Эбби замерла и тряхнула волосами, потерла кончиками пальцев виски, разгоняя мигрень, — что за глупости я тут сама себе напридумывала? Мы женаты. И Питер, он… он просто не сможет уйти. Он не такой. Позлится немного, обдаст меня холодностью и отчужденностью, а потом… потом все будет как раньше. Главное теперь не наломать дров.

И Эбби попыталась успокоиться. Ко сну вот приготовилась. Достала из гардероба самую откровенную свою сорочку. Белоснежную, из тонкого кружева. Она-то совершенно ничего не скрывала, лишь придавала коже ее особый блеск и волосы, крупными шоколадными локонами укрывающие плечи и спину, оттеняла выгодно. Глаза вот, в этаком обрамлении и вовсе напоминали алмазы. Прозрачные, блестящие — кто-то сможет устоять перед таким совершенством.

Но Питер не пришел. Эту ночь он решил провести в гостевой спальне.

Это насторожило. Никогда еще, никогда еще такого не было. Еще ни разу, за год совместной жизни, Питер не пренебрегал супружескими обязанностями. Они могли ссориться, иной раз и Эбби вела себя неподобающе, но… но никогда еще Питер не отгораживался от нее вот так, прочно.

Всю ночь Эбби не могла сомкнуть глаз. Сидела на постели, поджав колени к груди и думала. Вскакивала с кровати и принималась бегать по комнате до тех пор, пока не становилось холодно и приходилось снова вернуться в кровать, закутаться в одеяло и… думала, думала, думала…

— Да с чего он вовсе взбеленился? — недоумевала Эбби. — Утром же все еще хорошо было. И Спайк сам убрался восвояси. Что такого могло произойти за день, что Питер точно с ума сошел? И ведь был-то он не где-нибудь, а в ратуше. Делами своими зани…

Она осеклась. Задумалась на миг, а затем мстительно прищурилась.

— Ну как же, — прошипела в темноту ночи. — Как же, делами. Небось, мерзавка эта, Гроуди постаралась. Наговорила обо мне всякого. Точно она… или вот сам Спайк еще мог. Да только Спайку Питер не поверил бы, а вот этой змее… кошке драной вполне мог. Ну да я ей!

Эбби овладела жажда деятельности. Желание вот прямо сейчас вскочить и броситься в ратушу или где там по ночам обретается препротивнейшая мисс Амалия. И она так и поступила: одеяло отбросила решительно, даже не озаботившись тем фактом, что оно свалилось на пол, схватила халат, что всегда теперь держала под рукой, и опрометью бросилась вон из комнаты. Даже туфли домашние забыла надеть и вспомнила о них только на лестнице, когда босые ступни от соприкосновения с холодным полом заледенели. Но то были мелочи совершеннейшие.

Слетев по лестнице, Эбби тут же бросилась в боковой коридор. Опрометью пронеслась по нему и без стука влетела в одну из спален.

— Мисс Эрдлинг! Мисс Эрдлинг!! Просыпайтесь!

Экономка резко села на кровати. Непонимающе уставилась на госпожу и в глазах ее, чуть осоловелых со сна стала появляться тревога.

— Что случилось? Зачем вы так кричите? — мисс Эрдлинг потянулась к прикроватной тумбочке и зажгла лампу.