Вольно, генерал II: Моя утренняя звезда (СИ)

— Чувствую себя так же, — мрачно усмехнулся генерал, с лаской глядя на сестру, понимая, что может случиться так — и её не станет.

И всего не станет. Он останется один, погружённый во тьму. Не будет

ничего и никого. Только он и смерть.

— Молох замечательно играет, — улыбнулась Люциста, надеясь поднять брату настроение. — Тебе очень с ним повезло. Кто знает, как сложилась бы наша судьба, если бы не он.

Моргенштерн приложил руки сестры к своим щекам.

— Ты считаешь его нашим благодетелем? После всего?

— Благодаря ему мы второй раз проводим эти пышные похороны. Благодаря ему у меня, у Слайза и Йенса есть отличная работа. Благодаря ему в Аду спокойно и стабильно, насколько это может быть возможно. С ним мы все в безопасности, — проникновенно, с искренней верой в свои слова выпалила Люциста.

— Он чудовище, — горько возразил Люциан.

— Хочешь сказать, все остальные — праведники? Нет, — Люциста заулыбалась и покачала головой. — Эту безумную колесницу может хорошо вести только сумасшедший. В таком случае лучше быть в милости, с чем нам и повезло. Я и мечтать о таком не могла.

— Так же ты можешь сказать и о смерти отца, — с ноткой цинизма в голосе заметил генерал.

— На мои похороны он бы даже не пришёл… — фыркнула Люциста, но тут же стала серьёзнее, когда заметила, что Люциану эта фраза показалась очень неприятной. — Тише, Лю… Если ты будешь так киснуть, мне придётся забыть, что мы враждуем, и успокаивать тебя. Ну же, всё не так плохо. Мы избавились от слабейших и ужаснейших членов нашей семьи. Конечно, они семья, но семью не выбирают. Считай, что мы просто избавились от сорняков.

— Я любил их. Кальцифера и отца, — убито произнёс Люциан. — И ты, я думаю, тоже.

— Они были не самыми замечательными демонами, милый, — сочувственно прошептала Люциста. — Идеализируя их, ты делаешь себе только хуже. Твоя жизнь на подъёме! Молох — тот, кто тебе был, есть и будет нужен. С ним тебе нечего бояться. Чёрт возьми, да он с того света вернулся! — тут девушка ехидно улыбнулась. — Может быть, потому, что не хотел оставлять тут кое-кого одного.

Моргенштерн невольно улыбнулся. Никто не отменял того, что Молох за несколько секунд воскрес — и лишь потому, что знал: оставлять Люциана нельзя. Эта мысль отогрела генерала, и он благодарно поцеловал сестру в щёку.

— Спасибо, Лю, — поблагодарил он. — Мама сильно переживает?

— Несмотря на то, что она давно нашла себе любовника, да… Хотя они наконец-то смогут пожениться, и у нас будет отчим, — пожала плечами Люциста, приложив пальцы к губам. — Видишь, смерть — не всегда плохо.

— Всё равно это ненормально, — спокойно возразил генерал. — Демоны не должны вымирать, как мухи. Как-то слишком плохо складываются обстоятельства. Слишком много смерти для тех, кто считается бессмертным.

Люциста нехотя кивнула.

— Спорить не стану. Это ещё не начались массовые казни предателей. Опять соберутся все бонзы ради массового кровопролития.

— Да? — очнулся от мыслей Люциан. — Я не думал, что Молох станет устраивать из этого представление.

— Для него это сладкий час расплаты, — улыбнулась Моргенштерн. — Ты будто не знаешь его. Уверена, он ещё прикажет собрать всю кровь и наполнить ему в ванную.

— Отпуск что ли взять, — вздохнул генерал и потёр лоб.

Сестра усмехнулась, сложив руки на поясе.

— И как он только терпит возле себя такого неженку? Крови испугался, ха! — она махнула кружевным чёрным веером перед лицом брата.

— Просто это кажется мне немного лишним, — Люциан засунул руки в карманы. — Впрочем, пусть будет так. В конце концов, надо, чтобы все учились делать ставки на победителей с первого раза.

— Вот, — кивнула Люциста, — вот теперь ты говоришь, как генерал! А то ишь! Расклеился он тут!

— Рад видеть тебя такой цветущей, — с нежностью заметил Моргенштерн. — Остальные присутствующие наводят на меня только тоску. Они даже не знали отца, но зачем-то пришли.

— Этикет, мой милый, э-ти-кет! — промурлыкала Люциста. — Возможно, ты где-то о нём слышал. Но точно не в этом своём штабе. Не канцелярское слово и даже не военное.

— Я тебя понял, — вздохнул генерал.

Через несколько минут объявили о сожжении тела. Все замолчали. Орган вновь обрёл силу и разыгрался во всю мощь. Казалось, сама смерть с сардоническим смехом вальсировала по зале, распространяя отвратительный запах жжёной гнилой плоти. Кружилась в пленительном танце, подыскивая себе кавалера. Бросала беглые взгляды то туда, то сюда, но ни кого так и не призывала. Играла и наслаждалась собой. Кокетливая и одинокая, жуткая и объявленная неприкасаемой. Чудовищная и восхитительная смерть. Может быть, Молох посвятил этот отрывок именно ей — старой и приятной знакомой.

Комментарий к Оказия 13: Чудовища

Читать лучше под:

- Г.Ф. Гендель – Пассакалия (орган)

========== Один полуночный разговор. ==========