Волшебники парижской моды

Но ничуть не меньшее, чем платья, значение имели шляпы. У светской дамы их должно быть довольно много – по нескольку для каждого туалета. Каролина Ребу, самая известная из всех модисток, делала шляпы для трех поколений женщин: она умерла в 1927 году, почти достигнув девяностолетнего возраста, и в период золотого века была уже далеко не первой молодости. Когда-то ее, живущую в мансарде девушку, открыла для мира моды принцесса фон Меттерних – да-да, и ее тоже. Однажды принцесса услышала разговор о молоденькой модистке, которая умеет придать шляпке особый шик. И вот в 1865 году в сопровождении принцессы де Пурталес она взобралась на седьмой этаж по лестнице старого дома, что на улице Шуазёль. Через пять лет Каролина Ребу уже переехала на улицу де ля Пэ. В золотой век самыми элегантными женщинами были Габриель Режан и Сесиль Сорель[212].

Женская мода, 1900-е гг.

Такими же могли прослыть и другие дамы, но только те, кто с туалетами от Дусе или Пакен носили шедевры, созданные Каролиной Ребу. Однако у нее были свои принципы: кокоток в своем салоне она не принимала. Самые красивые накидки, отделки, инкрустации, меховые пелерины создавались в Доме Ревейон[213] – он и сегодня пользуется большим уважением. Во времена Второй империи братья Ревейон, владевшие фирмой, основанной в 1839 году, приобрели репутацию международных предпринимателей, открыв филиалы своего Дома сначала в Англии, а затем в США, Канаде и России.

Прогулочный костюм с бобровой отделкой, Париж, 1912

Таков краткий перечень самых известных в 1900-х годах волшебников моды. С пожелтевших фотографий смотрят на нас красавицы в туалетах, созданных руками этих знаменитостей прошлого. У красавиц загадочные взгляды, шляпки, украшенные султанами, подчеркивают опьяняющую, торжествующую женственность – секс-символ 1900-х годов. Все это музыкальные ноты, умершие в вышедшем из моды романтизме, весенние цветы, вдруг появившиеся в осеннюю пору моды, стоящей на пороге катастрофы.

Мужчина, который одевал женщин

Prelude[214]

Как, по какому волшебству в ту или другую эпоху Восток, во всем своем колдовском блеске, завладевает искусством и модой, смещая все ценности и заменяя черное на голубое, белое на золотое, заставляя вибрировать свет?

Ничего случайного нет. Никакой стиль, никакая мода не возникают из ничего, не могут быть изобретением только одного человеческого гения, если все общество не готово принять в себя новое зерно.

За фасадом золотого века моды, позади его блеска и искусственных огней, назревали волнения. Пришедший с машинами стремительный ритм жизни спровоцировал возникновение других социальных проблем. Скорость новых транспортных средств, появление кинематографа и другие изобретения во многом изменили представления людей о жизни.

Размытые, искаженные формы, появившиеся в искусстве, в кубизме вновь обрели четкость линий. Люди открыли для себя негритянскую скульптуру, орнаменты, придуманные жителями островов, – радостные и простые краски народного искусства.

Год 1903-й: танцы Айседоры Дункан[215]; ее пеплум[216], казалось, был предзнаменованием появления новой моды, дающей телу полную свободу.

Год 1905-й: первая выставка фовистов[217] – краски чистые и блестящие; природа, цветы, деревья, живые существа – все это Матисс преображает в орнаментальный мир.

Год 1906-й: Сергей Дягилев[218], гениальный балетный импресарио, организует в Париже выставку русского искусства. Конец XIX века безвозвратно ушел в прошлое; атмосферу заполнило блистание красок; Восток, как вклад России в мировое искусство, предлагает погружение в нежную меланхолию.

Год 1909-й: первый русский балет «Клеопатра», или «Египетские ночи»[219]. Оглушительные краски: оранжевые – для декораций, голубые и лазурные – для земли, небесно-голубые – для тентов; многоцветность, позолота и сияние звезд – для костюмов танцовщиков и танцовщиц, среди них несравненная Павлова[220], Ида Рубинштейн

[221]. Мир искусства раздвинул свои границы, жгучие краски русских икон приобрели право на признание. Создал все эти шедевры русский театральный художник Лев Бакст[222] – его живописная манера превзошла все другие формы декоративного искусства. Через несколько недель весь Париж буквально был околдован Востоком.

Сергей Дягилев, Нью-Йорк, 1916

Актриса Эдна Гудрич в бальном платье, 1902

Актриса Эдна Гудрич в прогулочном платье, 1902

А Высокая мода, увы, осталась в стороне от новой магии цвета, ни одна искра не распалила огонь творчества ни в Ворте, ни в

Балерина Анна Павлова, Берлин, 1920-е гг.

Дусе, ни в других знаменитых кутюрье. Как и прежде, их целью были изысканность и кокетливость, а источник вдохновения остался в XVIII веке. В Доме Ворта работал молодой модельер, который представил хозяину свое новое произведение – цельнокроеное платье, очень простое и совершенно прямое. «Вы называете это платьем?! – вскричал Жан Филипп. – Это монашеское одеяние!» Звали модельера Поль Пуаре.

Allegro ma non Troppo[223]