Читаем Вор звездной пыли полностью

Вор звездной пыли

Едва заговорив, она почувствовала жуткий холод на шее – такой глубокий, что исчезли все ощущения, кроме боли. Она упала, беззвучно хватая ртом воздух.

Имад засмеялся.

– Извини. Ты заговорила раньше, чем я успел объяснить. – Он присел рядом с ней на корточки и заставил поднять подбородок, чтобы смотреть ей в глаза. – Я решил, что будет лучше, если говорить стану в основном я. И для этого я сделал тебе небольшой подарок. – Лули ощутила, как его ногти царапнули ей кожу. – Эта реликвия наказывает тебя за разговоры, вгоняя в шею иглу.

Она отодвинулась от него, тяжело дыша. Имад встал с сияющими глазами и указал на людей, жадно наблюдающих за происходящим.

– Отвечаю на твой вопрос: мои товарищи – такие же изгои. Именно они приносили мне вести о ваших перемещениях. – Он чуть наклонил голову. – Эти развалины – наше убежище.

Лули понимала, что ей надо сосредоточиться. Планировать. Бежать. Никто не явится ее спасать. Принц не станет подвергать себя опасности ради нее, и вор тоже. Для них она всего лишь пешка, которой легко можно пожертвовать. Единственный, кому было до нее дело, – это Кадир. А он…

«Мертв. – Скорбь снова нахлынула на нее. – Он мертв».

Она отстраненно слушала, как Имад что-то говорит. Он расхаживал по комнате, излагая свой план по поимке принца. Она будет приманкой, да, а его гули… Тут он указал на них, прячущихся в темных углах… Унюхают принца, когда он явится, и…

Он внезапно остановился.

– Давай поговорим о чем-то более интересном, мм?

Он достал из кармана кинжал. При виде него Лули напряглась. «Опасность!» – закричал ее затуманенный разум, и она попыталась отползти подальше. Но тут Имад опустил оружие, и она увидела на рукояти золотой «каф» – первую букву имени Кадира.

– Когда твой спутник джинн умер, я велел своим гулям вернуться к ловушке и поискать реликвию. Они ничего не нашли. Только дохлого коня и цветы и плющ, увивший клинки. Сначала я не понял, в чем дело, но потом вспомнил про странный клинок, который был при тебе.

Он покрутил кинжал. Под светом настенных фонарей тот мерцал мягким голубым светом.

Голос Кадира – всего лишь воспоминание – прозвучал у нее в голове. «Мы, джинны, живем в предметах, которые имеют для нас самую большую ценность. Именно так мы направляем живых даже после своей смерти».

Лули не знала, что случилось с ошейником и шамширом, но знала: кинжал, который Кадир подарил ей много лет назад, был для него важен. Это была единственная вещь, которую он принес с собой из царства джиннов, если не считать компаса.

Имад улыбнулся при виде отразившегося на ее лице ужаса.

– А, так я был прав. У тебя действительно есть его реликвия.

Он вернул кинжал в карман.

Лули сглотнула. Ей нужен этот кинжал, пусть это всего лишь частичка Кадира.

– Мне надо извиниться, аль-Назари. – Имад прижал руку к себе. Только когда ее голову дернуло в ту же сторону, она поняла, что он потянул за цепь ее оков. – Я не хотел тебя ненавидеть, – продолжил он. – Здесь ты такая же жертва, как и я. Но все же ты благоденствовала, когда я страдал. Я канул в забвение, а ты стала легендой.

Несколько мгновений в зале было тихо: единственным звуком был хруст золота под ногами его людей. Лули сосредоточилась на паутине песка между плитками пола. Только это помогало ей сдерживать панику.

Имад шагнул ближе. Он вздернул ее за волосы, заставил смотреть вверх. И тут она увидела нож. Не кинжал Кадира, а ничем не примечательное оружие. Имад приставил клинок ей к горлу.

– Такая благословенная тишина. Интересно, что заставило бы тебя ее нарушить. Тебе надо вопить, купец. Иначе принц тебя никогда не найдет.

Она не слабая. Она не закричит. Не…

Боль была внезапной и жестокой, растеклась по ее жилам с такой силой, что весь мир вспыхнул белым огнем. С ее губ сорвался стон муки.

– А ты никогда не задумывалась, чем была бы, не перебей мы все твое племя, аль-Назари? – Она чувствовала, как кровь бежит по ее ключице, просачивается под платки. – Ты была бы никем. Простой женщиной, женой какого-нибудь бедуина.

Она чувствовала собственный пульс. В голове, в ушах, в кончиках пальцев.

– Будь благодарна за осмысленную жизнь. Что тебя не изгнали, как меня.

Он отпустил ее волосы. Она упала на пол, ловя ртом воздух.

Щипало глаза. «Не плакать». Слезы побежали по щекам. «Не плакать».

– Даже когда молчишь, ты все равно упряма как осел! – Он наклонил голову, задумчиво рассматривая ее. А затем вдруг сказал: – Держите ее.

Они вцепились в нее. Она сумела лишь ударить одного в руку и укусить другого за кисть, прежде чем ее придавили к земле.

– Переверните и держите ей ноги.

Лули извивалась и выворачивалась, но они были слишком сильными. Она ощутила, как клинок целует ее лодыжки.

– Пощади! – Она почувствовала, как игла вонзилась ей в шею. Как боль прокатывается по телу. Ей было все равно. – Не надо! – Ее голос перескочил на октаву выше.

– Умолять о пощаде надо было раньше. Может, я и сжалился бы.

Имад вонзил кинжал ей в лодыжки.