Ворчание ездового пса

Все эти теории Гумилёва о пассионарности, циклах и прочая – не брали во внимание спровоцированную информационной революцией внезапную, бурную, стремительную деградацию человечества, погрязающего в удовольствиях сомнительного толка. Не ядерная война уничтожит народы, а наркотики: спиртное, травки, синтетики, извращения, телевидение, игры, социальные сети, бегство в интернетовские, виртуальные, компьютерные миры. От любого из этих наркотиков в обществе потребления личность распадается, и это хуже эпидемии. Те же, кто, думая управлять миром послушных и отвлеченных от проблем людей, ныне активно садят человечество на иглу, – просчитаются: они будут жить среди скотов, среди новых еху, которым до их богатства, величия, власти – не будет дела. Правители мира будут вынуждены быть санитарами в гигантском рушащемся дурдоме, уйти из которого некуда.

Народы же Африки, до сих пор местами живущие первобытным строем, цивилизацию не возродят. В худшем случае они вымрут от СПИДа, в лучшем – будут влачить то же самое жалкое существование, только осложненное высокой рождаемостью, эпидемиями и хронической нехваткой пищи.

Так что лучше не заморачиваться общественными проблемами, а наслаждаться теми радостями, которые даёт обычная, пока ещё не испоганенная особо цивилизацией жизнь сибирской глубинки.

Мысль посетила. До 60 лет я вёл самую обычную жизнь, в чем‑то однообразную и тягомотную, в чем‑то интересную, но, в общем, правильную, без взбрыков. А с 60 лет начался какой‑то творческий взлёт… и вот около года назад он плавно растворился. Пришла усталость; основным итогом мыслительного процесса стали разочарование и цинизм. Но эти шесть–семь лет отмечены явным подъемом, вспышкой, закидонами, большим жизненным напряжением. И вот вопрос: что это было?

Скачал книгу, написанную машинистом метро Максом Рублевым с участием пресловутого Олега Дивова: «Не прислоняться. Правда о метро». Ну, кухня ремесла. Уже в сети читатели сравнивали эту книгу с моей «Аэрофобией», противопоставляя явную нелюбовь метровского машиниста к маасковской толпе – доброжелательности Ершова к авиапассажирам… обосрались бы они мне.

Написано динамично, но несколько суховато и чуть непонятно в терминологии (я‑то читателю все разжевываю), в расчете, что читатель сам врубится. Но главное отличие сабжа от моего опуса заключается в том, что книга написана москвичами, написана для москвичей, написана о москвичах, которые «сами виноваты» в том, что их так много, что им приходится биться за существование в мегаполисе и что они сами друг другу мешают, заклинивая работу системы метрополитена.

Пока аналогий с работой пилота не нахожу, разве только что у поезда масса 400 тонн, да скорость, да ещё постоянное желание спать. А так – несравнимо. Примитивно. Труба; светофоры; станции; блокировки. А главное, как я понял – двери, двери, двери и график, график, график. Конвейер. Справляют малую нужду в открытую дверь на ходу, на долгом перегоне, при зеленом свете, по потоку. Проза. Вся жизнь в трубе. Одномерное движение, вперёд и вперёд: быстрее, ещё быстрее, стоп, снова вперёд, быстрее, ещё быстрее…

Из эстетического. На море не спеша читал «Мастера и Маргариту», растягивал удовольствие, наслаждался булгаковским языком.

А вчера Надя попросила найти песни группы «Белый день», где‑то ей порекомендовали. Нашел, послушал – как из чистого родника испил. Хорошие, народные, близкие сердцу песни. До слезы проняло. Вспомнились покойные Евдокимов и Заволокин. И мы с Надей перед сном сидели и слушали, слушали… Скачал альбомчик себе. На фоне современной городской помойки – чистая струя; каждая песня – искренний рассказ о жизни. И автор всех песен – солистка Лена Василёк.

Надо отметить высочайший профессионализм ансамбля. Тут, как мне кажется, «Золотое кольцо» немного уступает: не тот вкус. Хотя и те, и другие работают в одном полезном направлении.

Медведев сообщил, что вот, мол, авиация наша пришла. Наша авиация, оказывается, имеет проблемы. А ну‑ка, быстро! принять исчерпывающие меры, запретить Як-42… ну ладно, не запрещать… провести среди них проверку; заодно укрупнить авиакомпании, а те из них, которые не обеспечивают безопасность, прикрыть.

Главным же пуком гаранта была такая декларация: безопасность потребителя важнее отечественных приоритетов. Не можете делать свои безопасные утюги… тьфу, самолеты, – покупайте безопасные за границей. И при чем тут отечественный авиапром. Выделить миллиарды, закупить за бугром цивилизованные учебные самолеты для училищ. И т. д. Пусть обыватель, то есть, народ великой мировой авиационной державы, будет уверен в том, что великая авиационная держава закупила для евонного седалища надежные зарубежные самолеты. И пусть она, держава эта, бывшая, превратится в великий сырьевой придаток цивилизованного мира – зато заднице будет безопасно летать. А потом придет цивилизованный англосакс и уверенно возьмёт нашего обывателя за задницу.