Ворон на дереве

– На что вы намекаете? – вдруг обиделась Елизавета Вторая. – Неужто нам нужно начать заниматься тем, чем вы занимались раньше?

Платон, Карусель и Новенький посмотрели на нее сочувственно и подумали: «Ну и дура!» А между тем Астральное Тело, смущенно кашлянув, продолжал:

– Проще нужно быть, естественнее и не комплексовать. Вы должны жить полной жизнью в этом мире, созданном Творцом не из идей, а из запахов, звуков, цветов и красок. За своими идеями вы видите не мир, а всего лишь его схему.

При этих словах Платон виновато потупился. Астральное тело встал, пожал всем руки и удалился, оставив всех в глубокой задумчивости.

Некоторое время все молчали, но затем Елизавета Вторая, обращаясь к Новенькому, сказала:

– Так, когда же вы, наконец-то, закончите ваш рассказ? Нам многое неясно в вашей истории. Мы до сих пор не поняли, как погибли певица и ее дружки, а также кто повесил главного прокурора города на дереве.

Взгляды всех присутствующих обратились к Новенькому. Он кашлянул в кулак, нервно почесал переносицу двумя пальцами и продолжил свой рассказ.

10

«Как мной уже было сказано, я первым появился на месте убийства. Из моего окна на всю улицу неслась музыка. Многие потревоженные жители дома вскакивали с постелей, выбегали на балконы, возмущаясь нарушителем спокойствия. Я же стоял над голыми окровавленными трупами и не знал, что делать. Ужас сковал мое сердце, ноги мои словно налились свинцом. Некоторое время я не мог сдвинуться с места. В ту минуту многие видели меня в ее комнате. На меня пало подозрение в убийстве. Слишком много оказалось улик против меня. За мной пришли на следующий день и арестовали. Сам главный прокурор города разговаривал со мной, но затем взял с меня подписку о невыезде и отпустил до завершения следствия и суда.

Можете себе представить, как меня встретили жильцы дома. Они с ужасом смотрели на меня, как на маньяка, посадили своих детей под домашний арест. Никто не хотел со мной здороваться. По городу поползли слухи, что маньяк-убийца свободно разгуливает по улицам, выискивая свою очередную жертву. Все, на чем свет стоит, ругали наше правосудие, не способное защитить добропорядочных горожан от убийц и насильников.

Главный прокурор города, мой сосед, сам посоветовал мне симулировать умопомешательство, чтобы избежать расстрела. Мне ничего не оставалось, как последовать его совету. И вот я оказался здесь, раздавленный обстоятельствами жизни, уничтоженный как личность. Меня привезли сюда после того, как нашли прокурора повешенным на дереве напротив моих окон и той квартиры, где было совершено преступление. Следователи, опасаясь, что возмущенные жители таким образом расправятся со мной, сами препроводили меня в эту психлечебницу. Они решили, что так будет безопаснее для меня ждать правосудия, а заодно врачи могут определить степень моей вменяемости, чтобы мне предстать перед судом».

11

Новенький опять замолчал, уныло опустив голову.

– Так значит, до сих пор убийцу еще не нашли? – нетерпеливо заерзала на стуле Елизавета Вторая.

Новенький не успел ответить. В это время в холле появился главный врач психлечебницы и увел Новенького с собой.

– Как только освободитесь, приходите сюда, – крикнула ему вслед Елизавета Вторая, – мы будем вас ждать, вы сегодня же должны досказать до конца вашу историю.

После ухода Новенького все трое судили и рядили по-своему, стараясь разобраться в этом запутанном деле. Но никто ничего путного так и не высказал.

Часть вторая

Правосудие

«Подвиг воли и духовной стойкости должен оставаться тайным, бессловесным. Едва человек заговорит о нем, начинает им похваляться, как подвиг теряет смысл, кажется смешным и даже жалким».

Итало Кальвино. «Барон на дереве»

1

Главный врач привел Новенького к себе в кабинет и плотно закрыл за собой дверь. Устроившись за столом, он предложил пациенту сесть на стул.

– Все мы психически больные, – начал он разговор без всяких преамбул, – потому что живем в такое время.

– Но…– попытался сказать Новенький.

– Молчите, молчите, – жестом остановил его врач. – Не возражайте мне. Это безумный век сделал всех сумасшедшими, потому что вокруг нас долгое время носились заразные вирусы – бредовые идеи.

Новенький обалдело смотрел на врача, ничего не понимая, и нервно тер пальцами переносицу.

– Несмотря на то, что мы все такие не похожие друг на друга, можно сказать, неповторимые, и наличествуем в этом мире в единственном экземпляре, все же что-то нас объединяет и делает нас похожими. Возможно, что мы все – продукт общественного сумасшествия. Я заметил, что вы человек умный, и думаю, меня поймете. Не удивляйтесь ничему и приготовьтесь остаться здесь надолго.

– Но я совсем не сумасшедший, – не выдержав, воскликнул Новенький.

– Это неважно.

– Как неважно? – возмутился пациент.

Врач окинул Новенького сочувственным взглядом и продолжил: