Восход над деревом гинкго

Костлявая лапа перехватила их в полёте и, чудом не переломив им позвоночники, зажала в ладони. Но – Мико оглянулась – обезьяна же была далеко… Их две?! Почему их две?!

Один скелет стоял прямо у платформы, второй – подбирался к нему, явно настроенный на драку. Мико в ужасе посмотрела на того, что держал её и скулящую Кёко. Скелет заревел, демонстрируя противнику клыки. Вернее, один клык – второй был обломан почти у самого корня. Это что – та самая белая обезьяна, у которой Мико забрала кость?

Две обезьяны столкнулись, оглушительно загремев костями. Лапа, удерживающая Мико и Кёко, взметнулась ввысь, и белая обезьяна налетела спиной на платформу. Загремели камни – платформа обрушилась. Ещё один удар. Белая обезьяна увернулась, но кулак второй обезьяны угодил в стену, спровоцировав новый обвал, – выход из пещеры завалило, отрезая единственный путь к спасению. Мико накрыла голову руками и зажмурилась, спасаясь от пыли и камнепада.

Белая обезьяна с размаху ударила противника по макушке. Тот в ответ схватил её за рёбра и с треском вырвал два из них из грудной клетки. Белая обезьяна налетела на врага, прошибая его плечом, повалила на землю. Лапа разжалась, выпуская Мико и Кёко, удивительно осторожно для такого большого существа – и обезьяны снова сцепились, разрывая друг друга на части.

К Мико подскочил непонятно откуда взявшийся Ицуки, дёрнул за руку, помогая подняться, торопливо жестами показал что-то Кёко. Волчица, проследив за его руками, решительно кивнула, Ицуки ловко взобрался ей на спину и втащил за собой Мико.

Обезьяны ревели, продолжая ожесточённую схватку, а Кёко со всех ног неслась прочь, туда, куда указывал Ицуки. Кёко предупредительно гавкнула, и Ицуки пригнулся, Мико едва успела сделать то же самое, перед тем как они ворвались в узкую расщелину. Послышался плеск – Кёко наступила в лужу и замедлилась. В расщелине было темно – никаких кристаллов. Светились только огненные хвосты, немного освещая путь, но больше – бросая густые тени ровно туда, куда они шли. Кёко замедлилась и принюхалась. Зарычала, поднимая хвост выше, чтобы осветить полчища крабов у них на пути.

Эти были меньше своих собратьев – размером со среднюю собаку. Испугались огня и расступились, насколько позволяло узкое пространство. Щёлкали клешнями и скрежетали, надеясь напугать Кёко в ответ. Продолжая угрожающе рычать, Кёко двинулась дальше.

Запахло водорослями, а редкие всплески под волчьими лапами превратились в постоянный шум воды. И кажется, чем дольше они шли, тем её становилось больше.

– Это что? – с опаской спросила Мико, глядя на отражения огненных бликов в воде. – Прилив?

Кёко дёрнула ухом и зарычала так, что Мико готова была поклясться, что она крепко выругалась. Ицуки бодро закивал и жестом, который поняла даже Мико, призвал ускориться. Если прилив застанет их в этой узкой расщелине – выбраться уже не получится. Кёко остановилась и оглянулась, как будто предлагая вернуться. Но Ицуки покачал головой: похоже, он думал, что вернуться они не успеют.

Клацнув зубами, Кёко рванула вперёд. Вскоре зашипели и потухли хвосты, пришлось двигаться прыжками, чтобы справляться с потоком воды, который добрался волчице до груди. Без хвостов стало совсем темно, и Мико надеялась, что волчье зрение позволяло Кёко хоть что-то разглядеть.

– Может, нам слезть? Тебе будет легче? – спросила Мико. Но ни Кёко, ни Ицуки не смогли ей ответить так, чтобы она хоть что-то поняла. Вот же! Надо уже выучить этот язык жестов! Кёко пыхтела, сражаясь с потоком, а когда вода поднялась ещё выше, Мико просто смыло с её спины.

Пришлось плыть – а плавала Мико так себе – в полной темноте, на ощупь, быстро перебирая конечностями. Тяжёлые хакама мешали ногам двигаться, то и дело цеплялись за выступающие камни и тянули вниз.

«Держи голову над водой!» – напоминала себе Мико, вытягивая шею, но то и дело ныряла вниз, глотая обжигающе солёную воду. Она старалась не думать о страхе, который сковывал позвоночник и мешал дышать. Он мог помочь ей только умереть, а умирать Мико не хотела, и потому, стиснув зубы, продолжала упорно грести.

Вода подняла их к самому потолку расщелины – острые сталактиты делали оставшееся пространство похожим на клетку. Мико отчаянно хваталась за «прутья», протягивая себя вперёд. Её направляло шумное дыхание волчицы.

Теперь голову приходилось держать над водой, почти упираясь носом в потолок. Мико стремительно выбивалась из сил. Страх, который Мико отгоняла так успешно, захлестнул её, будто только и ждал, когда же она даст слабину. Дыхание стало быстрым и поверхностным, сердце замирало от навязчивых мыслей о том, что Мико вот-вот пойдёт ко дну. Сколько ей осталось вдохов, прежде чем вода накроет её с головой? Десять? Двадцать? Даже если и сто – просвета впереди видно не было, а из-за шума крови в ушах Мико перестала слышать Кёко, окончательно потерявшись в темноте. От сковавшего её тела ужаса Мико на мгновение ушла под воду. Захлёбываясь, распахнула глаза и увидела едва заметный просвет впереди. Выход?

Демоны Бездны! Отсюда есть выход!