Воспоминания о моем отце

Хорошо помню учебу в восьмом классе. Во-первых окрепла моя привязанность к географии. У нас дома появились новые географические атласы, а в школе учитель рекомендовал нам выписывать из газет сообщения о новостройках, чтобы таким образом отслеживать динамику географических изменений. Так я начал вести географическую статистику. Во-вторых, у меня неожиданно прорезались способности к математике. Задачи по математике и физике я решал мгновенно в уме. После занятий никто из учеников не уходил домой, все оставались в классе, где я на доске решал заданные на дом задачки. Ребята их сдували и из школы уходили домой с выполненным заданием, свободные для подвигов и развлечений.

К папе все знакомые относились с подчеркнутым уважением. По вечерам к нам приходили в гости Фалалеевы, а начальник штаба ВВС генерал Михельсон, оставивший свою семью в Москве, частенько приходил к нам пообедать, особенно на фирменные пельмени.

В то время я уже начал задумываться о своем будущем и, конечно же, не мог себе представить никакой другой судьбы, кроме военной службы. Я стал заниматься боксом, потом джу-до. Это нечто среднее между модной тогда японской борьбой джиу- джитсу и приемами рукопашного боя.

У папы была библиотека военно-теоретической литературы. Я ее всю проштудировал. Многое было непонятно, но я с помощью папы добрался до сути. Из книжек помню труды Клайзевица, Дуэ, Энгельса, Фрунзе и Тарле.

В мае 1941 года меня приняли в комсомол.

В войсках в это время сильно налегали на дисциплину. Появились комендантские обходы, которые хватали за неопрятный вид, небрежное приветствие и другие внешне заметные нарушения дисциплины. Появились новые строгие уставы. Это была работа Тимошенко.

Папа от службы получал удовольствие. Сенаторов был хорошим, добропорядочным человеком и заботился о состоянии ВВС.

И вот разразилась война. О ней мы узнали вечером 22 июня, на семь часов поясного времени позже, чем в Москве. По радио я услышал тихий голос Молотова, который довольно бесстрастно сообщил о нападении на нашу страну и закончил речь лозунгами, которые потом долго эксплуатировались прессой и политработниками: «Наше дело правое! Враг будет разбит! Победа будет за нами!».

Мы, ребята, собирались по вечерам и обсуждали первые сводки Совинформбюро. Мы не ожидали легкой победы, но никак не могли смириться с таким быстрым отступлением наших войск. Объясняли мы это тем, что войска стремятся к старой границе, где сильные укрепления. Они там все соберутся, остановят немцев и будут гнать аж до самого Берлина, никак не меньше. Однако в сводках очень быстро возникли новые направления, и. хотя о сдаче городов сводки помалкивали, становилось очевидным стремительное продвижение немцев вглубь нашей страны. Мы быстро научились извлекать полезную информацию из сводок. Если вчера бои шли на Барановичском направлении, а сегодня на Бобруйском, то значит, Минск уже в руках противника. Если бои идут на Сольцысском направлении, значит, немцы дошли до озера Ильмень, а Прибалтика полностью в их руках.

Папа был очень серьезен и спокоен. Он мне сказал, что в первые же часы войны вся наша фронтовая авиация была уничтожена на аэродромах. Это произошло из-за беспечности и непонимания разницы между мирным временем и войной. Вот тебе и сталинские соколы! Сухопутные войска оказались без прикрытия с воздуха. Современные самолеты МИГи и ЛАГГи насчитывались десятками. Они не очень-то были освоены, а И-16 с «мессершмидтом» соперничать был не в состоянии.

Не буду вдаваться в подробности начального периода войны, поскольку я находился от этих событий на расстоянии многих тысяч километров, а пересказывать прочитанное или услышанное я не ставил своей целью. Расскажу о том, чему был свидетелем.

Дальневосточные войска и так всегда были в полной боевой готовности, а с началом войны, готовность была повышена до предела. Войска заняли свои места в укрепрайонах, всюду на дорогах сооружались огневые точки. Страна готовилась дать отпор японцам, поскольку ожидалось их вступление в войну на стороне Германии. Ведь существовал тройственный пакт со странным названием «Ось Рим-Берлин-Токио». Однако японцы не спешили. Им представлялось выгоднее сосредоточить свои силы в Китае и Юго-Восточной Азии. В Китае они заняли все железные и шоссейные дороги, порты, побережья морей и крупных рек. Вглубь Китая они особенно не лезли, зато захватили весь Индокитай, Тайланд, Малайю, Сингапур и частично Бирму. На очереди были Индонезия, Филиппины и острова Океании. Там сопротивление было незначительным, а стратегический и экономический выигрыш – огромный. Против нас они держали квантунскую армию и ждали победы немцев на западе, чтобы ухватить свою долю добычи на востоке.