Воспоминания о моем отце

Я часто расспрашивал папу о начальном периоде войны, но он отвечал очень скупо. По его словам самым трудным в это время была плохая связь и слабая информированность центра. Шло отступление, один за другим оставлялись аэродромы, и командованию было трудно определить, где в данный момент находится та или иная часть, тот или иной штаб. В движении находились авиамастерские и склады, среди них были потери. Тем не менее какими-то неисповедимыми путями информация доходила, и решения принимались с оперативностью военного времени. Чего-чего, а уж решительности у папы хватало.

В одной из почтовых открыток папа внизу сделал приписку: «10.9 был у ИВС». Сначала я не сообразил, а потом мне ударило в голову: неужели он был у самого Сталина? Это казалось немыслимым. Потом папа рассказывал, что в Госкомитете Обороны решался вопрос о создании в авиации полевых авиаремонтных мастерских (ПАРМ). Сталин вызвал папу как эксперта. На этой встрече присутствовал П.Ф.Жигарев, ставший уже заместителем наркома обороны.

Сталин задал папе вопрос: « Как вы считаете, ПАРМы должны быть универсальными или специализированными на определенный тип самолета?» Папа ответил, что, по его мнению, мастерские должны специализироваться под определенный тип самолета. Тогда будет значительно легче обучать мастеров и обеспечивать запчастями, да и сами мастерские станут менее громоздкими и более мобильными. Например, мастерская, приданная полку истребителей ЯК, может быть размещена на нескольких автомашинах, что позволит ей вместе с полком менять аэродром базирования при отступлении или наступлении. Сталин заметил, что он придерживался такой же точки зрения. И тут П.Ф.Жигарев возразил, что он уже подписал приказ противоположного содержания, на что Сталин ему сказал: «Товарищ Жигарев, мы на войне каждый день нарушаем Конституцию, а Вы боитесь отменить свой собственный приказ. Слушайте, что Вам советует инженер и отмените свой приказ». На этом аудиенция закончилась. Жигарев был взбешен и высказал папе свое недовольство в резкой форме. Папа ему ответил, что, если между ними пропало взаимопонимание, то он просит отпустить его на фронт. Жигарев сказал, что отпускает и разрешил выбирать на фронте любую должность. Папа созвонился с Ф.Я.Фалалеевым, который командовал ВВС Юго-Западного направления, и тот пригласил к себе папу на должность главного инженера.

Однако, в это время начались тяжелые бои за Москву, и Жигарев задержал папу на несколько месяцев. По окончании битвы за Москву папа уехал на Юго-Западное направление.

В то время фронты объединялись в направления: Северо-Западное, Западное и Юго-Западное. В Юго-Западное направление входили: Юго-Западный фронт (Тимошенко), Южный фронт (Малиновский), Отдельная Приморская армия (Петров), Закавказский фронт (Тюленев) и Черноморский флот (Октябрьский). Направление возглавлял маршал Тимошенко, членом военного совета Н.С.Хрущев, начальником штаба – И.Х.Баграмян.

Зимняя кампания 1941-42 годов закончилась более или менее благополучно. Немцы были отогнаны от Москвы, возвращены Тихвин и Ростов, на харьковском направлении были освобождены Барвенково и Лозовая. Барвенковский выступ представлял собой даже не мешок, а чулок, настолько он был длинен и узок. Немцы обычно из таких ловушек добровольно выводили войска, называя это выравниванием фронта. Разрабатывая план кампании на весну-лето 1942 года, Тимошенко и его штаб додумались напихать в этот чулок две армии и оттуда начать наступление на Харьков. Свои предложения Тимошенко отправил в ставку. В них предусматривалось, что все резервы ставки будут отданы Юго-Западному направлению, плюс к этому, все остальные фронты тоже должны были начать наступление, чтобы отвлечь внимание немцев от Харькова.

Генератором этой идеи был Н.С.Хрущев, который, будучи руководителем компартии Украины, имел в своем распоряжении только два города Барвенково и Лозовую, а хотелось иметь еще хотя бы Харьков. В том, что касается резервов и деятельности всех остальных фронтов, Сталин показал Тимошенко фигу, а вот брать Харьков своими силами разрешил. Таким образом, Харьковская операция получилась частной. В ней было спланировано наступление двух армий (Подлас и Костенко) из барвенковского плацдарма и одной (Москаленко) из района Волчанска. Тимошенко не набрался мужества отменить эту авантюрную затею после получения от Сталина фиги. Главной его ошибкой была плохая разведка сил противника и полное отсутствие представлений о намерениях супостата.

Вот свидетельства некоторых очевидцев.

Рассказывает мой папа.

Авиация была к наступлению подготовлена как никогда. В строю было 95-98% боеготовых самолетов. Тимошенко заложил в план проведения операции ошибочный замысел, а затем еще и неправильно руководил войсками при его осуществлении. В результате получился полный разгром нашего фронта. В Барвенковском выступе были сосредоточены необстрелянные дивизии, укомплектованные новобранцами узбеками, которые хорошо понимали по-русски только сигналы к приему пищи.