Читаем Воспоминания о моем отце полностью

Рассказывает бывший начальник автотракторной службы армии Москаленко – мой сосед по госпитальной палате.

Армия только что прибыла на фронт после формирования. Она была полностью укомплектована новенькой техникой и оружием, но боевого опыта не имела. Выдвижение к исходной позиции для наступления армия производила медленно, поскольку делалось это только днем по двум мостам через Северский Донец. Немецкая авиация уничтожила эти мосты, а потом и всю технику на обоих берегах реки. Армия понесла такие потери, что потеряла боеспособность, еще не дойдя до линии фронта.

Рассказывает Владимир Михайлович Бегак – мой сослуживец по военной приемке в Ленинграде.

Наша саперная часть находилась в Барвенковском выступе, когда началось наступление. Сначала оно шло даже чересчур успешно. Немцы почти без сопротивления пропускали войска в направлении Харькова, и наши передовые части уже видели Холодную Гору. Правда, ни вправо, ни влево они нас не пускали. Вдруг из района Славянск-Краматорска немцы силами мощной танковой группировки нанесли удар по основанию Барвенковского выступа. Две наши армии попали в окружение. Узбеки, сугубо мирные крестьяне, тут же стали сдаваться в плен. Оба командарма погибли. Управление войсками было потеряно, сопротивление носило очаговый характер. Бегак, в числе группы из восемнадцати человек, вырвался из окружения, поэтому и смог мне все это рассказать.

Число наших пленных под Харьковом оценивалось в 200.000 человек. Наши войска с упорными боями отступали к Воронежу. Во время этого отступления папа дважды попадал под такую бомбежку, что бомбы попадали в те хаты, в которых он находился. Это было в Валуйках и в Россоши.

Хотя немцы и захватили больше половины Воронежа, дальше их не пустили. Тогда немцы повернули южнее и пошли на Сталинград, где наши войска не были развернуты, и сплошной линии фронта не существовало.

После неудачи под Харьковом Юго-Западное направление ликвидировали, Тимошенко отозвали в Москву, и с тех пор он уже больше ничем не командовал.

Папа остался на Юго-Западном фронте, а когда образовалась 8-ая воздушная армия, стал ее главным инженером. Обо всем этом мы узнавали позже по отрывочным данным от заезжих фронтовиков.


Теперь немного расскажу о нашей жизни в Сибири. В Сталинске жили две маминых сестры, Леля и Зина. Город расположился на берегах реки Томь – мощной и полноводной. Прежде он назывался Кузнецком, а старая часть города, находившаяся на правом берегу, называлась Старокузнецком. На левом берегу от горизонта до горизонта раскинулся Кузнецкий металлургический комбинат. На нем выплавлялась сталь в восьми мартенах, чугун в четырех домнах, и весь этот металл перерабатывался в прокат и продукцию машиностроения. Южнее комбината был выстроен Соцгород, о котором Маяковский сложил стихи «здесь будет город-сад».

В городе было еще три района: Верхняя и Нижняя Колонии и Араличево. Вокруг Сталинска повсюду были разбросаны шахтерские и рудокопские поселки. На горе в Старокузнецке стояла обветшалая крепость, где бывал Достоевский.




Шидловские: Виля, Марк, Леля.

Шидловские жили в Соцгороде. У них была двухкомнатная квартира. Марк Шидловский был призван в армию где-то осенью. Его назначили командиром автобатальона, который формировался здесь же в городе. Ближе к зиме автобат отправился на фронт, и тетя Леля осталась одна с тремя детьми, Вилей, Беллой и Валей, которой не было еще и года. Осенью Шидловских уплотнили, одну из комнат заняла семья эвакуированных из Днепродзержинска. Эти эвакуированные приехали вместе со своим вагоностроительным заводом. В сентябре школы были закрыты – все школьники работали на уборке урожая. Я помогал Шидловским и тете Зине собирать картошку на их участках. Картошки было довольно много, и это позволило нам как-то просуществовать зиму.

Тетя Зина жила в Старокузнецке. Она продала отчий дом в Ижевске и купила этот, куда мы к ней и приехали. Ее муж Ляно работал токарем на металлургическом комбинате. Он обрабатывал снаряды и был забронирован от призыва в армию. Дети у Кузнецовых были еще маленькие: Юра учился в третьем классе, а Лиде было три года.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары