Восстание Бекингема

Ответил,  мои потомки от его союза

С Жанной по праву бы наследовали эти

Земли. Но юный Ричард предпочёл моей

Убогой хромоножке Жанне младшую дочь

Графа Уорвика, Анну Невилл, в которую

Влюблён был с ранних лет и на которой

Он в последствии женился. Тогда же, получив

Его отказ, я был жестоко оскорблён в своих

Отцовских чувствах и долго успокоиться

Не мог. А взвесив факты, я предположил,

Что Ричард непременно в ближайшем

Будущем стать может королём английским,

Поэтому и отказался от родства со мной.

Брак его брата старшего, короля Эдуарда

С Елизаветой  Вудвилл – это так, фальшивка,

Случайная ошибка, которая исправится

Со временем. Когда я это понял, я расторг

Помолвку их дочери, Елизаветы Йорк,

С моим наследником, дофином Карлом.

Мои предположения о Ричарде сбылись,

Когда Эдуард Четвёртый казнил своего

Брата, Джорджа, герцога Кларенса. После

Него единственным законным претендентом

На престол остался его младший брат, –

Заклятый враг мой, Ричард, герцог Глостер.

В годы правления Эдуарда я возненавидел

Ричарда и за его победы над Ланкастерами

В подавлении всех смут и всех восстаний,

Какие только поднимали в Англии, и за его

Победы в решающих сражениях при Барнете

И Тьюксбери, и за его победоносный поход

В Шотландию, сорвавшей многие мои

Намерения и планы по сохранению земель

Плантагенетов. Но более всего он разозлил

Меня в день подписания договора в Пикиньи,

Который из-за него чуть было не сорвался.

К тому же Ричард не пришёл на торжество,

Устроенное в честь перемирия. И тем не менее,

Решив его задобрить, я пригласил его в Амьен,

Где попытался щедро одарить оружием дорогим

И лошадьми, но Ричард отказался от моих даров

И заявил, что хоть он и считает необходимым

Подчиняться воле брата и короля, он денежные

Подношения и подарки не примет, расценивая

Эти подачки как бесчестье. Он видите ли

Не торгует землями своих отцов! Да, с его братом,

Эдуардом, было проще – ему за взятку можно

Было невыгодный подсунуть договор и многое

Другое. Эдуарда можно было победить, накормив

Досыта пирогами с дичью и допьяна напоив

Вином. А с Ричардом такое не пройдёт. Он и

Тогда был против всяких выплат и компенсаций

За земли Плантагенетов. И я тогда же понял:

От Ричарда деньгами не откупишься. И то же

О нём думаю сейчас. Вишь, он куда замахнулся!

На турок собирается пойти! Ведь не случайно он

Про турок-то он сказал!.. Наследные владения

Плантагенетов отвоевать задумал – вот, в чём

Причина всех его намерений! О, Франция,

Несчастная моя! Кто защитит тебя, когда меня

Не станет?.. Да, Ричарда я ненавижу больше,

Чем его брата, Эдуарда! У Ричарда нет тех

Пороков, которыми воспользоваться можно,

Чтоб низложить его. Уж слишком он

Принципиален, честен, верен долгу, истово

Набожен, мудр, справедлив и неподкупен. Но,

Если я не ошибаюсь, он иногда бывает слишком

Добр, доверчив и великодушен, – всё это можно

Было бы использовать против него. А что ещё?..

Ах, да, – силён, отважен и непобедим… Ну, это

Мне не страшно: непобедимых у нас, как известно,

Нет, есть только непобеждённые. Мой злейший

Враг, бургундский герцог, Карл Смелый, тоже

Казался всем непобедимым. И где же он теперь? –

Убит,  растерзан, уничтожен в битве при Нанси.

Оставленный одним из командиров накануне

Битвы, Карл Смелый вышел в бой с ничтожно

Малым войском. Но всё ж, дерзнул он эту

Битву выиграть, и на рискованный решился

Рейд: коня пришпорив, врезался в гущу врагов

Свирепых, и тут же, по причинам непонятным

И никому не ведомым, свалился он вместе

С конём на землю; не смог подняться и был

Заколот копьями солдат, набросившихся на

Него с остервенением! Иначе-то к нему,

Свирепому, нельзя было приблизиться в бою!

Уж, слишком дерзок был! И с Ричардом всё

То же будет! Мы доведём его и до сражения,

На котором его загонят в точности такую же

Ловушку! Возьмут его в тиски и уничтожат.

Устроить это всё не так уж сложно. И опыт

Дел подобных у нас есть. Ещё бы знать,

Чем его подкосить… Какой там у него девиз?

«Верность меня обязывает»? Ну что ж,

Отлично! И если верность ему силы

Придаёт, накапливая  их для исполнения

Долга, значит измена его наповал сразит –

Жестоким топором подрубит беспощадно,

Под самый корень! А это как раз то, что нам

И нужно! Вот мы ему измену и пропишем!

В больших количествах! Чем дольше проживёт,

Тем её будет больше. Ричард устанет от борьбы

С изменниками! Тогда не то, чтобы на турок,

Но даже на войну с соседней Францией у него

Сил не хватит. Он по уши увязнет в борьбе

С предателями! А их число будет расти всё

Больше, пока он будет их уничтожать. На место

Одного, придут четыре, восемь, десять! И я

Об этом позабочусь сам! Он будет биться

С ними, как с многоголовой гидрой, у которой

Вместо одной срубленной головы вырастает

Множество других! Уж, я ему это устрою!..

Он задохнётся от бесчисленного множества

Изменников, – они его задавят, загрызут,

Затопчут… А после ещё высмеют и на весь мир

Ославят, и опорочат его имя доброе в истории,

А для него это всего страшнее! Он так гордится

Репутацией своей!.. Вот мы по ней ему и нанесём

Удар, – его честь осквернят, а его имя обесславят,

Покроют на века позором, – липким и чёрным,

Словно дёготь, и несмываемым ничем и никогда.