Восставшие из небытия. Антология писателей Ди-Пи и второй эмиграции.

Я не знаю, где бы выпроситьКраску, чтобы ветер выкрасить.Прекратить нелепость дикую,Что он ходит невидимкою.Я люблю определенности,Красности или зелености,Фиолетовости, синести,А вот ветра мне не вынести,Потому что ветер – фикция,

Хоть и есть у ветра дикция.Вот и мыслью ошарашен я,Чтобы ветер дул раскрашенно,Дул павлинисто, фазанисто,Дул гогенисто, сезанисто,Чтоб по всей его волнистостиШли сиреневые мглистости,Чтоб скользили по наклонностиГолубые просветленности,

Чтоб он гнал в рывках неистовыхЦветовую бурю выставок,Пусть по ветру фордыбачатсяВсе абстрактные чудачества,Многоцветные, несметные,Несусветно-беспредметные,Пусть в его порывах множатсяСумасшедшие художества,Пусть разгуливает клоуном

Идиотски размалеванным,Пусть размахивает красками,Как платками самаркандскими.Весь вмещенный в очертания,В свето-цветосочетания,Пусть проходит ветер красочный,Кочевой, блестящий, сказочный.

«Здесь чудо всё: и люди, и земля…»[70]

Здесь чудо всё: и люди, и земля,

И звездное шуршание мгновений.И чудом только смерть назвать нельзя —Нет в мире ничего обыкновенней.

Завалишин Вячеслав Клавдиевич

(1915–1995) – литературный и художественный критик, поэт, журналист

Родился в Петрограде. Отец Клавдий Владимирович – правый эсер, был товарищем уполномоченного Временного Правительства по Новгородской губернии (т. е. вице-губернатором). Расстрелян в ежовщину. Мать много лет провела в концлагере Долинка под Карагандой. В хрущевскую оттепель была освобождена и вскоре скончалась в Уфе.

Незадолго до войны закончил историко-филологический факультет Ленинградского университета. Попав в плен, бежал и жил под чужой фамилией в Новгороде и Пскове. Был арестован эсесовцами по обвинению в подпольной деятельности и отправлен в тюрьму в Двинск, где подвергался пыткам и избиениям. Затем попал в штрафной лагерь в Латвии, откуда его вызволил митрополичий экзарх Прибалтики Сергий (Воскресенский).

После войны жил в американской оккупационной зоне, где сблизился с художником и поэтом В. Шаталовым (ему посвящено несколько стихотворений Завалишина). В Германии занялся издательской деятельностью для беженцев: выпустил «Конька-Горбунка» Ершова, тоненький однотомничек С. Есенина, такие же тоненькие 4 книжечки Н. Гумилева. Автор брошюры «Андрей Рублев» (1946; на нем. языке – 1948).

В 1951 году эмигрировал в США и постоянно жил в Нью-Йорке. Написал книгу о советской литературе 20-х годов («Early Soviet writers», 1958 г. и 2-ое изд. -1970).

Своей главной специальностью В. Завалишин считал искусствоведение. Он – автор книги «Малевич. Мысли о жизни и творчестве» (Н-Й., 1991). Регулярно публиковал отчеты и рецензии о русских театральных постановках, концертах, выставках и лекциях в «Новом русском слове» (Нью-Йорк) и газеты «Русская жизнь» (Сан-Франциско). Писал тексты для радиопередач на русском языке о литературе и искусстве для американской радиостанции «Свобода». Вел богемную жизнь вольного художника: после немецкого концлагеря пристрастился к алкоголю, на что тратил почти все деньги. Практически не занимался домашним хозяйством. Проникшие в его квартиру воры, не сумели найти ничего для себя интересного. Но даже больной, тучный и с трудом передвигающийся, он, по воспоминаниям В. Синкевич, «с красивой головой в шапке седых волос, с насмешливым, живым взглядом блестящих темных глаз, все так же, как и в молодости, производил внушительное впечатление». До последних дней сохранял бодрость духа, интерес к творчеству собратьев по перу и искусству, трудоспособность (работал над переложением «Знамений» Нострадамуса, готовил книгу «Поздние советские писатели» – оба замысла остались незавершенными[71]). Лет за пять до кончины Завалишин женился на пианистке Галине Владимировне Орловской, сумевшей скрасить последние годы его жизни.