Воздушный фронт Первой мировой. Борьба за господство в воздухе на русско-германском фронте (1914—1918)

В течение первого месяца кампании 1917 г. силами и средствами воздушной обороны было уничтожено несколько вражеских самолетов. 11 января во время разведывательного полета в районе долины Путины (Румынский фронт) наш аэроплан вступил в бой с двумя самолетами противника и принудил один из них снизиться^[658]. 22 января лейтенант французской службы летчик Э.И. Грассэ к югу от м. Брезжаны (Юго-Западный фронт) атаковал германский летательный аппарат и сбил его. Последний «камнем упал в свое расположение в д. Скоморохи (Нове) на р. Нараювке»^[659]. Днем 24 января зенитным огнем русской артиллерии был подбит неприятельский аэроплан, который «опустился в нашем расположении в районе д. Смольно (западнее г. Броды). При падении аппарат от воспламенившегося бензина сгорел, летчик и наблюдатель, пытавшиеся скрыться, взяты в плен. С аппарата сняты 2 пулемета»

^[660].

Тем временем германское командование продолжало вынашивать планы воздушной бомбардировки Петрограда. 30 января экипаж морского цеппелина LZ-98 получил боевую задачу совершить полет в сторону российской столицы. Однако вследствие сильного ветра полет был прерван. Позднее база дирижаблей была переведена из г. Ковно в Вайноден (Вайнёде, Курляндская губ.). Немцы решили тщательно подготовиться к следующему налету и особое внимание обратили на организацию метеослужбы. В дополнение ко всему, в это же время им удалось вскрыть шифр русских метеосводок.

В очередной полет на Петроград был отправлен морской дирижабль L-38, который благополучно достиг финского берега и здесь был настигнут штормом. Дирижабль быстро обледенел, и только сброс всего балласта дал ему возможность долететь до берега и совершить вынужденную посадку в лесу^[661]

.

Последним приданным сухопутным войскам дирижаблем стал LZ-120 (LZ-90), цеппелин серии «G», которым руководил имевший значительный боевой опыт на русско-германском фронте Э. Леман (E. Lehman). Планировалось, что он сможет выполнить эту задачу, сбросив на столицу России большой запас бомб (до 7 тонн)^[662]. Из-за плохой погоды вылет цеппелина не состоялся. Необходимо учитывать, что при полете к Петрограду необходимо было пересечь линию фронта или Рижский залив. Но это можно было сделать лишь при укрытии облаками и при наличии сильного западного ветра (при восточном ветре, как правило, устанавливалась ясная погода). В то же время полет к Петрограду при западном ветре был связан с огромным риском, так как у дирижабля оставалось мало шансов вернуться обратно. К общей проблеме добавились сильные морозы, отмечаемые зимой 1916/17 г. Так, совершенные еще в декабре 1916 г. полеты на Ревель (Таллин) показали, что «никакими мерами нельзя было предупредить замерзание горючего»^[663].

По оценке русского командования, обычный морской цеппелин (при вылете его с базы в Либаво-Шавлиском районе) мог достигнуть Петрограда без каких-либо шансов вернуться обратно. «Сверхцеппелин» (с дальностью полета до 800 км), при достижении российской столицы на обратном пути должен был опуститься в районе г. Ямбург – Луга. Такая же судьба постигла бы и «титан-цеппелин» (дальность полета – 1000–1200 км) с районом вынужденной посадки на полпути между Петроградом и Двинском. Для успешных налетов на столицу Российской империи необходимо было оборудовать воздушные базы на островах Эзель или Даго (Моонзундский архипелаг), которые до середины октября 1917 г. оставались под контролем русских войск.

После Февральской революции (1917 г.) активность немецких дирижаблей на Восточноевропейском театре войны резко упала, и в дальнейшем попыток бомбить с воздуха г. Петроград больше не предпринималось. Прибывшие осенью 1916 г. на русско-германский фронт дирижабли были переданы морскому ведомству. В то же время революционные события оказали негативные последствия на моральное состояние личного состава ВВФ и подразделений воздушной обороны действующей русской армии.

По оперативным сводкам штаба Верховного главнокомандующего, авиация противника не снижала своей активности на театрах военных действий. 17 января одиночный германский самолет сбросил бомбу над Ригой. Оказавшись в зоне зенитного огня, он поспешил удалиться в сторону своих позиций^[664]

. 21 января бомбардировке с воздуха подверглись отдельные участки Северного фронта (без особого вреда для русских войск и их тыловой инфраструктуры).

25 января авиация противника совершила бомбардировку ст. Радзивилов (без особого ущерба для ее сооружений)^[665]. Одновременно участились налеты неприятельской авиации на г. Луцк^[666].

На Рижском участке Северного фронта «вражеские аэропланы пыта[лись] оказать содействие перешедшим в наступление германским частям, но наши самолеты, как и наш меткий артиллерийский огонь, успешно преслед[овали] неприятельские аэропланы, не давая им возможности кружиться над нашими позициями»^[667].