Возлюбленная горца

Но было ясно, что канун Нового года отмечали и здесь – Давина поняла это, заметив, что не все собранные можжевеловые ветки были использованы для украшения зала, а остатки не выбросили и не сожгли, а заботливо сложили в дальнем углу, прикрыв льняной тканью. Но какие же запасы продуктов надо иметь, чтобы позволить себе столько пировать?

А между тем столы заполнялись блюдами с жареными гусями, олениной и рыбой, а также луком, горохом, бобами, пирожками и кувшинами с пряным вином, элем и виски.

Несмотря на то что завтрак был не так давно, все ели с завидным аппетитом. Вновь заиграла музыка, и вновь начались танцы.

– Славные люди здесь живут, – сказала, подсев к Давине, ее компаньонка. – Они работают на совесть, но и веселятся от души.

– Трудно не заметить их жизнелюбия, – согласилась Давина.

В этот момент к ним подошел высокий широкоплечий мужчина с седыми висками. Неуклюже поклонившись, он сказал:

– Вы не окажете мне честь: не согласитесь ли со мной потанцевать?

Давина растерялась, решив, что приглашают ее. Но она осознала свою ошибку, заметив, как зарделась румянцем ее компаньонка.

Колин не стала ломаться. С улыбкой поднявшись, она взяла кавалера под руку и пошла танцевать.

Через минуту-другую к Давине подошел Малколм.

– Потанцуем? – с галантным поклоном предложил он.

Давина не успела ничего ответить, как рядом оказался и Джеймс.

– Я вышел победителем в нашем поединке, и мне обещали, что Давина будет танцевать со мной, – заявил он.

– Нет, у нас была ничья, – покачав головой, возразил Малколм.

– Я победил, – стоял на своем Джеймс.

– Ничья, – повторил Малколм.

Давина невольно вздохнула. Опять?… О нет, только не это!

А Джеймс был непреклонен. Надеялся добиться ее расположения? Или просто ухватился за еще одну возможность обойти брата? Давина не знала, что думать.

К счастью, ее выручила Айлен.

– Джеймс, пойдем потанцуем, – сказала она. – Твой отец говорит, что слишком устал.

– Не надо было так много есть, – проворчал Джеймс. Впрочем, выбора у него не было – пришлось танцевать с матерью.

А Давина и Малколм тотчас же встали в круг вместе с другими парами. Давина пыталась наблюдать за Джеймсом, но наблюдать за ним она могла лишь украдкой; к тому же она не очень хорошо знала фигуры этого старинного шотландского танца, так что ей то и дело приходилось смотреть себе под ноги.

За мгновение до того как закончился танец, Малколм неожиданно потащил ее за полог гобелена, что свисал с потолочных балок. Давина так растерялась, что даже не пыталась сопротивляться. Когда же они оказались в крохотном алькове, в котором едва смогли уместиться, она все же высвободила руку и осмотрелась. Из узкого стрельчатого окна лился серебристый свет, придававший всей обстановке какую-то особую романтичную таинственность. Идеальное место для любовных утех. Или для предложения руки и сердца.

И только Давина собралась возмутиться, как к ним под полог нырнула Лилея. Громко хихикая, она вручила отцу букет, после чего тут же исчезла.

– Мне не хотелось вручать вам свой скромный подарок при всех, – сказал Малколм, протянув ей букет. – Вот, держите.

Давина вмиг забыла о том, что злилась.

Изящные белые цветы с соцветиями в форме капель, зеленовато-серебристыми стебельками и широкими листьями были перевязаны широкой белой атласной лентой.

– Живые цветы зимой. У меня нет слов.

– Вам они нравятся?

– Да, очень. Они такие изящные, такие красивые…

– Их называют подснежниками. Встречаются они редко, но если знать места, то найти их можно. К счастью, последние дни были довольно солнечные, и они смогли распуститься.

Давина поднесла цветы к лицу. Аромат был едва уловимый, но приятный. Чуть сладковатый и нежный, напоминавший о весне, предвестниками которой и являлись эти цветы. Давина подняла глаза на Малколма, но сразу забыла все те слова благодарности, что собиралась ему сказать. Взгляд его, казалось, обжигал желанием, и ей вдруг захотелось только одного – побыстрее укрыться у себя в комнате.

– Ох, что же я стою? Надо сейчас же поставить цветы в воду… – затараторила Давина. – Знаете, я тоже приготовила для вас подарок. Это вышивка. Она совсем маленькая, но…

– Давина, выслушайте меня. – Малколм поднес ее руку к губам, потом тихо спросил: – Скажите, вы согласны стать моей женой?

– Право же, вы зря считаете себя обязанным делать мне предложение! Я не думаю, что ваш отец говорил серьезно, предлагая выдать меня замуж за одного из мужчин вашего клана, – сказала Давина, пытаясь высвободить руку.

– Маккена если что-то говорит, то только всерьез. – Продолжая удерживать ее руку, Малколм подступил к ней почти вплотную. – И поверьте, Давина, это будет лучший для вас выбор. Кроме того… Ведь вы, конечно, осознаете, что очень мне нравитесь. Но эта симпатия вполне может привести и к более глубокому чувству.