Возрождение

— Больных? Не тех, кого вы исцелили? Мне вы говорили только о них.

— О, они отслеживали некую репрезентативную выборку исцеленных – побочные эффекты интересовали не только тебя, – но это не было их основной работой. За последние десять лет они отыскали несколько сотен подходящих мне бедолаг и регулярно сообщали мне о них. На каждого было заведено досье, и их вел Эл Стампер, когда еще работал на меня. После его ухода ими занимаюсь я. Многие из этих несчастных уже умерли; их сменили другие. Сам знаешь, что удел человеческий – болезни и горести.

Я не ответил, зато ответил гром. Небо на западе хмурилось все больше.

— По мере продвижения в моих исследованиях…

— А касались ли они книги под названием «De Vermis Mysteriis», а, Чарли?

Казалось, он испугался, но затем расслабился.

— Молодец. «De Vermis…» был не просто одним из предметов моих исследований, но их основой. Принн сошел с ума, знаешь ли. Свои дни он закончил в замке в Германии, изучая головоломную математику и поедая жуков. Отрастив жуткой длины ногти, он выдрал себе горло глубокой ночью и умер в возрасте тридцати семи лет, рисуя на полу уравнения собственной кровью.

— Серьезно?

В ответ он криво пожал плечами и криво улыбнулся.

— Кто знает? Если это правда, то история назидательная, но о таких первопроходцах, как Принн, обычно писали те, кто желал удостовериться, что больше никто не пойдет по их стопам. В основном верующий люд, представители Небесной страховой компании. Но оставим это – о Принне мы поговорим в другой раз.

«Сомневаюсь», — подумал я.

— По мере продвижения в моей работе исследователи начали процесс отсеивания. Из сотен больных были отобраны десятки. В начале этого года десятки сократились до десяти. В июне из десяти осталось три. – Он наклонился вперед. – Я искал того единственного, которого называл про себя пациентом Омега.

— Последнего кандидата на исцеление.

Это, казалось, его позабавило.

— Можно и так сказать. Почему бы и нет? И вот мы подошли к печальной истории Мэри Фэй. Я как раз успею тебе ее рассказать, а потом мы перейдем в мою мастерскую. – Он издал хриплый смешок, который напомнил мне Астрид до ее исцеления. – В мастерскую Омега, так сказать. Правда, это еще и хорошо оборудованная больничная палата.

— Под руководством медсестры Дженни.

— Дженни – настоящая находка! Руди Келли растерялся бы… или заскулил бы и убежал, словно щенок с осой в ухе.

— Рассказывайте, — сказал я. – Пора мне узнать, во что я ввязался.

Он снова подался назад.

— В семидесятых годах мужчина по имени Франклин Фэй женился на женщине по имени Дженис Шелли. Они учились в аспирантуре на кафедре английского языка в Колумбийском университете, а потом пошли в преподаватели. Франклин был публикуемым поэтом – я читал его стихи, и они весьма хороши. Со временем он мог бы стать одним из лучших. Жена его защитила диссертацию по Джеймсу Джойсу и преподавала ирландскую литературу и английский. В 1980-м у них родилась дочь.

— Мэри.

— Да. В 1983-м, в рамках двухлетней программы по обмену, им предложили ставки в Американском колледже в Дублине. Пока все понятно?

— Да.

— Летом 1985-го, когда ты играл на гитаре, а я выступал на ярмарках с Молниеносными портретами, Фэи решили попутешествовать по Ирландии перед возвращением в Штаты. Они взяли напрокат кемпер – наши ирландские и британские братья зовут их караванами – и отправились в путь. Однажды они остановились пообедать в пабе в графстве Оффали, а вскоре после этого столкнулись с фермерским грузовиком. Мистер и миссис Фэй погибли на месте. Девочка, которая была пристегнута ремнем на заднем сиденье, серьезно пострадала, но выжила.

Эта авария была практически полным повторением той, в которой погибли его жена и сын. Тогда я думал, что он наверняка это понимает, но теперь сомневаюсь. Иногда, когда сталкиваешься с чем-то вплотную, теряется перспектива.

— Они ехали по встречной полосе, понимаешь? Видимо, слегка перебрав пива или вина, Франклин забыл, что он в Ирландии, и по привычке перестроился на правую полосу. По-моему, то же самое случилось с каким-то американским актером, вот только имени его я не помню.

Я помнил, но сказать не потрудился.

— В больнице маленькой Мэри сделали несколько переливаний крови. Понимаешь, к чему я веду? – А когда я покачал головой:

— Кровь была заражена, Джейми. Прионом, который вызывает болезнь Крейтцфельдта-Якоба, известную также как коровье бешенство.

Снова гром. Он уже не ворчал, а громыхал.