Возвращение Дикой Розы

— Ну что же ты медлишь, не ровен час, увидит кто, — зашептала старушка, когда Рохелио приблизился. — Ты своего сынка ищешь? — Старушка, это была, конечно же, тетушка Мими, не стала ожидать утвердительного ответа и снова зашептала: — Входи в следующую дверь, там прямо по коридору, а потом налево. Вторая дверь. У Койота твой сынок, у Койота.

Повинуясь указаниям таинственной старушки, Рохелио вошел в следующую дверь и оказался в слабо освещенном коридоре, который уводил в служебные помещения кафе «Твой реванш». Он прошел по коридору прямо, а затем завернул налево. «Вторая дверь», — вспомнил он указания. — «У Койота...».

Дверь в кабинет была приоткрыта, и, подойдя ближе, Рохелио смог довольно хорошо расслышать все, что говорилось внутри.

— Принес, значит, — насмешливо сказал голос, который показался Рохелио отдаленно знакомым. Где-то он его слышал, но сейчас решительно не мог припомнить, где именно. — Подействовала наша воспитательная беседа. — Невидимый человек, которому принадлежал этот голос, захохотал. 

«Койот», — понял Рохелио. Его буквально передернуло от ненависти и отвращения. Он не видел говорившего, но судя по тону, представлялся ему отъявленным бандюгой. Было даже удивительно, что он занимает такой приличный кабинет и, видимо, входит в администрацию большого кафе.

Койот говорил еще что-то в таком же духе. Тино все это время молчал. Наконец, когда его собеседник, видимо, истощил запасы своего юмора и замолчал, раздался тихий голос Тино:

— Здесь еще пять тысяч... на порошок...

Голос сына прозвучал так жалко, так просительно, что у Рохелио закололо сердце. Он никогда не думал, что Тино может дойти да такой степени падения, — он умоли, клянчил, просил у человека, который не только наглый образом ограбил его, но и избил!

— Хорошо, сейчас принесут, молодой человек, — хохотнул Койот.

В его голосе звучала такая неприкрытая издевка, то Рохелио не выдержал. Он понимал, что поступает неразумно, но просто не мог спокойно стоять и слушать то, то происходит за дверью. Рохелио рванул за ручку так, то дверь широко распахнулась, едва не слетев с петель, и решительным шагом вошел в кабинет. Каково же было его изумление, когда за полированный столом, на котором стояли два телефона и факс, он увидел того самого юркого молодого управляющего, который когда-то разговаривал с ним и Исабель. Вот почему его голос сразу показался знакомым!

— Вам что здесь надо? — строго спросил Койот. — Вы что, не видели таблички «Посторонним вход воспрещен»?

Тино молча, с изумлением смотрел на отца.

— Я бы хотел узнать, что здесь происходит, — заявил Рохелио и подошел прямо к столу.

Койот внимательно присмотрелся. У него была очень цепкая память на лица, иначе он не мог бы работать управляющим такого большого кафе, в котором к тому же посетители обслуживались не только ужином и напитками.

— Aга! — рассмеялся он все тем же кудахтающим смехом. — Папочка снова пришел за своим непослушным сыном!

Рохелио сдерживался из последних сил.

— Покажи документ, по которому мой сын задолжал тебе миллион.

— Пожалуйста, — сладко улыбнулся Койот. — Тут все написано черным по белому. И подпись твоего сыночка стоит — подлинная, не поддельная. Так что с него и спрашивай. Нужно смотреть, под чем подписываешься. Тебе бы следовало научить этому ребенка.

— Ты уже научил, — прорычал Рохелио, внимательно изучая документ. — А теперь давай расписку.

— В чем? — поинтересовался Койот.

— Как в чем? В том, что ты получил миллион двадцать тысяч песо в уплату долга, — сказал Рохелио. — А то ведь ты завтра скажешь, что к тебе никто не приходил и никаких денег не приносил.

— Вот за кого ты меня держишь, — покачал головой Койот. — У меня все по-честному.

Тогда давай расписку, — настаивал Рохелио.

Расписки я не дам, а документ уничтожу. — Койот ловко выхватил долговое обязательство из рук Рохелио и вмиг порвал его в мелкие клочки. — Вот, ничего не было. Теперь никто никому не должен, все довольны.

— Не все, — заметил Рохелио. Ты что-то еще хотел вручить моему сыну на сумму в пять тысяч песо.

— О чем ты, не понимаю? — Койот картинно пожал плечами. —- Какие пять тысяч песо?

— Папа! — это было первое слово, которое за все время произнес Тино. 

— Возьми деньги, и мы пойдем отсюда! — строго сказал ему отец.

— Я не могу, папа! — Тино чуть не плакал, понимая, что лишается дозы, на которую рассчитывал.

— А ты нашлепай его, чтобы он больше нс дружил с такими нехорошими мальчиками... а-та-та по попе... — хохотал Койот, наблюдая эту сцену.

— А ты помалкивай, дрянь вонючая, — сквозь зубы бросил ему Рохелио.

 — Что ты сказал? — Койот перестал смеяться, и его лицо исказилось в злобной гримасе.

— Я сказал, что ты вонючая гадина, — ответил Рохелио. Не сдержавшись, он сказал то, чего говорить ему совершенно не следовало. — Я прекрасно знаю, чем вы здесь ты и твой начальник, как его, дон Альфонсо! Наркобизнес — вот как это называется, не так ли? И не думай, что вам это сойдет с рук. Я пойду в полицию, я весь город подниму на ноги, но уничтожу ваше осиное гнездо. Так знай и передай своему начальнику!