Возвращение домой

– У меня в саквояже есть волшебная пилюлька. Я достал их в Америке и с собой привез немного. Они похожи на маленькие бомбочки, но действуют как нельзя более благотворно. Я дам тебе штучку.

– Я не хочу отрубиться.

– Ты не отрубишься…

Через открытую дверь было слышно, как программа танцевальной музыки подходит к концу, оркестр Кэрролла Гиббонса заиграл прощальную мелодию. Несколько секунд тишины, и раздались удары Биг-Бена, медленные, торжественные, казавшиеся голосом самой судьбы. «Говорит Лондон. Вы слушаете девятичасовые новости». Джереми вопросительно поглядел на Джудит, она кивнула в знак согласия. Что бы ни было, она должна это знать, и она все сможет выдержать – просто потому, что рядом, на расстоянии вытянутой руки, сидит Джереми, человек отзывчивый и чуткий, сильный и добрый, чье присутствие дает удивительное чувство уверенности и защищенности. Так тяжко быть смелым и не терять голову в одиночку, наедине с собой, со своим постылым «я», от которого никуда не деться. А вдвоем можно поддержать друг друга. Утешить. Успокоить.

И все-таки новости оказались для нее жестоким испытанием, случилось практически все то, чего она боялась. На Востоке японцы приближаются к Джохорскому пути. Сингапур бомбят уже вторые сутки… траншеи и оборонительные укрепления… ожесточенные бои на реке Муар… британская авиация продолжает бомбить и обстреливать пулеметным огнем японские баржи… нанесен удар по австралийской территории, японские войска численностью пять тысяч человек высадились на островах Новая Британия и Новая Ирландия… малочисленный оборонительный гарнизон был вынужден отступить…

В Северной Африке, в Западной пустыне, первая бронетанковая дивизия отошла назад под ударами генерала Роммеля… атака Агедабии… вся Индийская дивизия оказалась под угрозой окружения….

– Довольно, – сказал Джереми, встал, прошел в гостиную и выключил приемник. Бесстрастный, хорошо поставленный голос диктора затих.

Джереми вернулся.

– Да уж, хорошего и правда мало, – проговорил он.

– Ты думаешь, Сингапур падет?

– Это будет катастрофа. Если мы потеряем Сингапур, мы потеряем всю голландскую Ост-Индию.

– Но раз остров имеет такое значение, то он и в самом деле должен быть надежно защищен…

– Вся тяжелая артиллерия находится на южной стороне, обращена к морю. Думаю, ни у кого никогда и мысли не возникало о возможности нападения с севера.

– Там Гас Каллендер. Со вторым батальоном гордонцев.

– Я знаю.

– Бедная Лавди. Бедный Гас.

– Бедная ты.

Он склонился и поцеловал ее в щеку, затем положил ладонь ей на лоб.

– Как ты себя чувствуешь?

Она покачала головой:

– Я не знаю, как я себя чувствую.

Он улыбнулся:

– Отнесу поднос и приберу в кухне. Потом принесу тебе мою пилюлю. Утром будешь здорова.

Он вышел, и Джудит осталась одна в теплой, мягкой постели, в окружении тончайших драпировок, мебельного ситца с рисунком из розочек, ламп с мягким светом, красивых и дорогих вещей, старательно подобранных Дианой. Было до странности тихо. Только шумел дождь по ту сторону задернутых занавесок и дребезжало оконное стекло под порывами поднявшегося ветра. Западный ветер, проносящийся над пустынными сельскими просторами, прежде чем ворваться в затемненный город, казался ей живым существом. Она лежала неподвижно, уставясь в потолок, и думала о Лондоне, о себе, о том, что она этой ночью, в эту минуту, всего лишь одна из сотен тысяч столичных жителей. Истерзанный бомбежками и пожарами, город продолжал жить благодаря людям, заполняющим его улицы и населяющим его дома. Ист-Энд и верфи были разрушены немецкими бомбами, но Джудит знала, что в уцелевших домах, рядками стоявших вдоль улиц, в уютных гостиных по-прежнему пьют чай, вяжут, читают газеты, говорят, смеются и слушают радио. А те обездоленные, кто лишился дома и кому некуда было деться, каждый вечер собираются на платформах метрополитена и спят под грохот проносящихся поездов; они спускаются сюда за человеческим теплом и компанией, и, уж конечно, им там не в пример веселее, чем в одиночестве.

Но много было и таких, кому некогда сидеть в тепле в эту январскую ночь. Пожарные дежурят на вышках; ответственные за противовоздушную оборону сидят у телефонов в своих продуваемых сквозняками кустарных времянках, курят и коротают долгие часы вахты за чтением «Пикчер пост». Солдаты в увольнении, по двое и по трое, бродят по темным тротуарам в поисках развлечений и в конце концов сворачивают в занавешенные двери какого-нибудь приглянувшегося паба. Проститутки в Сохо торчат в открытых дверях, чтобы не мокнуть под дождем, подставляя свету фонарей ноги в ажурных чулках и туфлях на высоченных каблуках. Молодые офицеры с отдаленных аэродромов и военных баз ужинают со своими девушками в «Савойе», а потом отправляются в «Мирабель», «Багатель» или «Кокосовую рощу», чтобы протанцевать там до утра.