Возвращение к людям

Оба мордоворота, не спеша, окружили группку замолкших при их появлении людей и, оттолкнув в сторону одну из женщин, стали бесцеремонно разглядывать Элину. Девушка сразу почувствовала страх. Она потянула за руку Нату, пытаясь выйти из круга, но один из мужчин преградил ей путь. Он был наголо выбрит, а на темени имел татуировку, что-то вроде оскаленной морды зверя… Я рванулся вперёд.

— Ты откуда?

Белоголовый в упор смотрел на девушек, буквально раздевая одну из них глазами. Ната ответила за стушевавшуюся подругу:

— Мы из города. Пропусти.

— Да? Что-то я вас раньше не видел… Не… — вспомнил! Ты со своим приятелем у нашего костра отиралась, во! А твоя подружка что, язык проглотила? Пусть сама скажет!

— Ага! — вмешался Лысый — У такой лапочки голосок должен быть ничего!

Ната настороженно наблюдая за ними, выискивала лазейку, чтобы выйти из круга. Но люди плотно обступили их и ждали, что будет дальше. У меня все закипело от бешенства — похоже, здесь уже вполне привыкли к подобным развлечениям, а заодно не отказываются и от зрелищ… Ната убрала руку за спину, а другой потянула Элину.

— Нам пора.

— Куда? Мы разве поговорили? Ты, мошка, стой и не рыпайся! Пойдёте, когда я вас отпущу. Если хорошо будете себя вести!

— Нам пора, — Ната вся напряглась и прищурила глаза. Лысый сделал шаг и жёстко ухватил её за плечо.

— Стоять! Люблю маленьких сучек! Белый, возьми вторую…

Рука Белоголового потянулась в сторону замершей от испуга Элины, и тут

Ната взмахнула рукой вверх и в сторону. Белоголовый с криком отдёрнул свою назад. Нож — Ната спрятала его в ладони — располосовал ему руку от локтя до кисти. Второй, на миг растерявшись, отпустил девушку, и она, пригнувшись, выскочила из круга. Обернувшись, она выхватила дротик и угрожающе размахнулась… Белоголовый отреагировал быстро, он схватил Элину и закрылся ею как щитом. Я с изумлением и яростью, смотревший на эту сцену, тоже потянул из-за спины лук. Лысый, заметив меня и Сову, примирительно заворчал:

— Ну, всё, всё… Что, шуток не понимаете?

— Отпусти девушку! — я с яростью смотрел в белесые глаза Белого…

— А может, она не хочет. А? А она не хочет… — он сильно сжал Элину за плечо, и она вскрикнула от боли.

— Ты, городской… Твоя сучка порезала ему руку.

Я развернулся и нацелил стрелу в сторону Лысого:

— Одно слово и ты труп.

От моих слов повеяло такой убеждённостью и неприкрытой злобой, что он стушевался и сразу весь съёжился, несмотря на свои размеры. Зато

Белоголовый, улучив момент, пока я оборачивался, отшвырнул Элину и бросился на меня. Он сбил меня с ног и придавил к земле. Справиться с ним я не мог — противник был куда сильнее и тяжелее меня. Он размахнулся, чтобы громадным кулаком размозжить мне лицо и в ту же секунду взвыл — я, без промедления, наотмашь рубанул ножом. Лезвие попало под сжатую ладонь и отсекло, напрочь, мизинец. Он взвыл и отпрянул в сторону. Дротик Наты впился в землю, под ноги Лысого, тот замер, не пытаясь даже шевелиться. А потом чёрный вихрь буквально смёл с меня тушу громилы — Угар всем телом сбил его с меня и уже вцепился ему в горло, угрожая сомкнуть клыки.

— Назад! Не сметь, Угар!

Ната вцепилась в его шерсть, оттаскивая пса от вздрагивающего тела. Элина подбежала ко мне и помогла подняться. Лысый испуганно отходил в сторону.

Белоголовый скулил от боли и потирал окровавленную руку, хмуро бросая взгляды в нашу сторону.

— Уходим, — я сплюнул в его сторону. — А ты — запомни! В следующий раз, мы тебя убьем. И, если хоть одна из женщин… или мужчин, пожалуется на тебя — всё. Дошло?

— А ты кто, слуга закона, да? — он пытался огрызаться, поневоле отодвигаясь от рычащего пса.

— Закона? Может быть. Пока нет закона, но есть одно правило. Для всех! — я обвёл притихшую толпу суровым взглядом. — Никто не может безнаказанно поднять руку на другого! Вам ясно? Иначе — смерть. А судьей буду не я.

Сама земля вас уничтожит, если вы этого не поймёте. Но тебя… — я вновь обратился к Белоголовому. — Это касается особо. Тронешь любого из нас… из моих друзей — будешь иметь дело со всеми. И на этом, твое никчемное пребывание на земле закончится…

Мы быстро собрались и пошли прочь. Сова, замыкавший наше шествие, бесстрастно проговорил, как бы ни к кому не обращаясь:

— Твои слова услышал ветер… Не люди. Но тебя он трогать побоится. Пока побоится.

— Значит, мне еще реже, чем я думал, придётся здесь появляться. Но теперь и тебе тоже. Они видели, что ты с нами.

— Белая Сова не боится Белоголового. Я умею не только охотиться… но и драться с людьми.

— Почему же ты не вмешался?

— Но это ведь твои женщины, Дар? Ты должен был сделать первый шаг!

— Ты конечно прав, — я не скрывал раздражения. — По своим, по индейским законам. Только такие, как Белоголовый их не знают. И в другой раз быстренько свернут мне шею. А ты будешь спокойно ждать, когда тебе можно будет вмешаться. А то вдруг, ненароком, не дашь мне не ударить в грязь лицом.

Сова несколько смутился, но я был зол и не мог сдержаться: