Возвратный тоталитаризм. Том 2

Остатки номенклатурной многопартийности 1990-х (такие как «Яблоко», «Союз правых сил», «Родина» и мелкие организации-спойлеры) постепенно были вытеснены со сцены уже в начале 2000-х годов. Шум, поднимаемый критиками власти вокруг выборов и фальсификации их результатов, не имеет собственно политического значения, поскольку такая суета никак не отражается на конечном распределении влияния в структурах власти. Максимум, чего можно ожидать, сводится к тому, что руководители регионов или федеральные чиновники, не обеспечивающие показательный процент лояльных голосов, могут быть отстранены от должностей. Однако эта инсценировка «свободных, честных и прозрачных выборов» играет крайне важную роль в поддержании апатии населения и отчуждения большей его части от политического участия. Создавая иллюзию, что, «несмотря на все, можно постараться что-то сделать, изменить жизнь людей к лучшему», этот периодический церемониал участия граждан в общественной жизни занимает внимание социально ангажированных групп населения. В определенный период примерно половина населения так или иначе следит за электоральной интригой. Оставшиеся за бортом политические аутсайдеры (собственно партии в понятиях демократической системы) представляют собой мелкие инициативные организации, выросшие снизу. Они не имеют возможности участвовать в электоральной конкуренции из-за: а) различных фильтров и барьеров, блокирующих их регистрацию для участия в выборах; б) лишения их финансовых средств и организационно-технических ресурсов для агитации и работы с избирателями, блокирования им доступа к СМИ. Любые подлинные политики (то есть публичные фигуры с характерными чертами харизматических лидеров, умеющих добиваться внимания публики и выражать интересы различных социальных групп населения, как, например, А. Навальный, Д. Гудков, Л. Шлосберг и им подобные) полностью нейтрализованы посредством мощной дискредитирующей пропаганды. Некоторые из них стали жертвами полицейского и судебного произвола, другие – объектом клеветы и дискредитации посредством СМИ, административных и социальных сетей. Сегодня российская партийная система – это театральная машина для движения декораций на политической сцене, игра или ритуал демонстрации общественной лояльности и одобрения безальтернативной диктатуры[289]

.

9. Путинизм как социально-политическая и административная система был бы невозможен без введения полной монополии администрации над информационной сферой, в первую очередь над федеральными каналами телевидения и крупнотиражными изданиями. СМИ в целом после 2001–2003 годов лишились прежней независимости и стали элементом общей машины очень эффективной пропаганды. Ее роль постоянно возрастала. Вторая волна принципиальных изменений в системе пропаганды и манипуляций общественным мнением поднялась уже после массовых антипутинских демонстраций 2010–2012 годов. Ответом на эти выступления и акции протеста стало резкое ужесточение законодательства и расширение репрессивной практики по отношению к организациям гражданского общества, неформальным объединениям, усиление цензуры и отношения к деятельности информационных компаний. Те СМИ, которые вызвали неудовольствие и раздражение Кремля, лишались эфирных частот, принуждались к смене владельцев или составу редакций, подвергались штрафам и угрозам.

Особенно агрессивной и демагогической пропаганда стала после аннексии Крыма. Сегодня Кремль контролирует 90–95 % информационного времени и пространства. На долю альтернативных (независимых СМИ не осталось) каналов информации сегодня приходится не более 7–8 % общей аудитории. Новым явлением стал рост объема «бла-бла-бла-ТВ» – поток развлечений, попсы и фейк-новостей, нейтрализующих раздражение населения положением дел путем переключения внимание на светские склоки, сплетни, скандалы, стерилизующих массовое сознание[290]

. Он занимает значительную долю эфирного времени и доминирует в провинции, где социальные сети и интернет имеют аудиторию из-за технических ограничений и финансовой скудости потребителей.

Интернет и социальные сети не являются конкурентами или альтернативами официозному телевидению и печатным изданиям[291]. Продуктивность такой машины манипулирования общественным мнением обеспечена сочетанием вытеснения или замалчивания негативной информации, изоляцией ненужных или нежелательных сообщений с назойливой сентиментально-националистической рекламой деятельности администрации и восхвалением достижений правящего режима и непрерывного тенденциозного обличения Запада, его политики, культуры, морали, ценностей и т. п.