Время не властно

— Сейчас середина зимы, — напомнила ему эльфийка. — К сожалению, путешественников мало. Кроме тебя и отряда Доннолы, за последние две декады ко мне заглядывал только один клиент.

— Долго ли мне еще томиться в ожидании, красавица?

— Мало что на этом свете доставляет мне большее удовольствие, нежели держать тебя в напряжении, — кокетливо ответила она.

— А если я буду умолять тебя на коленях?

— Ты пришел, чтобы готовить свои снадобья? — хитро полюбопытствовала она. Уже не раз Эйбердель заставала Реджиса за работой в портативной «алхимической лаборатории», целиком помещавшейся в магическом кошеле.

— Ты имеешь в виду «масло дневного света»? — усмехнулся он. Эту волшебную жидкость он готовил для эльфийки уже несколько раз. Стоило окунуть в такое масло небольшой предмет, и он начинал светиться в темноте, причем светился в течение довольно длительного времени — в зависимости от качества ингредиентов. Но, что еще лучше, свечение тускнело только тогда, когда вещь использовали. Поэтому можно было прикрыть предмет куском ткани, чтобы сберечь «заряд» на случай нужды.

— На мой взгляд, небезопасно приносить в сарай факелы или фонари…

— Именно по этой причине я и держу здесь Пузана, — сказал Реджис. — Но самая главная причина — это красота конюха.

Женщина вместо ответа подмигнула хафлингу.

— Да, это будет «масло дневного света», — подтвердил он. — Большая порция, обещаю.

— Что ж, очень хорошо. Итак, один клиент: человек, высокий, широкоплечий, мускулистый. Мне даже показалось, будто он северянин; волосы у него были длинные, золотистые. Сначала я решила, что он из Утгарда, но нет, оказалось, что он вовсе не варвар. Выговор у него аристократический; одет богато и изысканно, хотя и пытался скрыть свои одежды под потрепанным плащом. Он приехал из Глубоководья.

— Имя.

— Да, если мне не изменяет память, у него было имя.

— Прошу тебя, госпожа, скажи же мне.

— Бревиндон из Дома Маргастер.

— И у него дела в Невервинтере?

— Мне кажется, он даже не заходил в город. Нет, он отправился на север, и было это всего несколько дней назад.

Реджис кивнул, затем взял тонкую руку Эйбердель и осторожно поцеловал ее.

— Могу ли я побеспокоить тебя просьбой об ужине? Я имею в виду, после того, как навещу Пузана.

— И после того, как ты приготовишь мое масло?

Он кивнул.

— И смоешь с себя грязь и пот? — добавила эльфийка, широко улыбаясь. — Если ты, конечно, не желаешь есть свой ужин в конюшне.

— Уверяю тебя, мне приходилось ужинать в местах и похуже твоего сарая.

— Почему я не удивлена? — хмыкнула она и, развернувшись, поспешила в дом.

Реджис постоял несколько минут, размышляя, почему он всегда невольно улыбается после встречи с Эйбердель. Какое ценное — и очаровательное — пополнение шпионской сети Дома Тополино.

Несмотря на свои слова, после этого разговора он отправился не в стойло к пони, а прямиком в сарай. Оставшись в одиночестве, хафлинг вытащил из магического кошеля целый мешок; в мешке обнаружился богатый набор мензурок и змеевиков, складной стол хитроумной конструкции, весы, ложки с делениями и большой ящик с травами и порошками. Хафлинг быстро расставил стол, разложил оборудование и организовал свою переносную лабораторию, после чего приступил к работе. На одном конце стола он собрал установку для приготовления светящегося масла, но одновременно начал гораздо более сложный, длительный и трудоемкий процесс получения некоего пурпурного снадобья.

Пока волшебные зелья готовились, искусный алхимик работал над зельем собственного изобретения, которое он называл «опьянителем», по аналогии со знаменитым пойлом дворфов, «Потрошителем». При добавлении в напиток, содержащий алкоголь, «опьянитель» делал вино или эль настолько крепким, что выпивший почти сразу валился с ног, точно так же, как и в случае с «Потрошителем». С одним отличием: напиток Реджиса не имел отвратительного вкуса.

Хафлингу уже приходилось применять свою отраву одновременно с магическим пурпурным напитком, позволявшим ему читать мысли собеседника. Эта комбинация очень хорошо зарекомендовала себя в прошлом.

Все, кроме пурпурного зелья, было готово к тому моменту, когда Эйбердель появилась в амбаре с ужином гостя — и заодно своим, к удивлению хафлинга. Здесь они и принялись за еду, скрасив ее приятной беседой на самые различные темы; вскоре разговор зашел об алхимической установке. Реджис, оставив свою миску, поднялся и подошел к столу, чтобы добавить в пурпурную жидкость немного розового порошка.

— Дай–ка я догадаюсь, — произнесла эльфийка. — Это какой–то любовный напиток. Ты пустишь его в ход, чтобы заставить меня всякий раз при виде тебя падать в обморок, а потом воспользуешься моим беспомощным положением.

— Моя добрая хозяйка! — драматически воскликнул Реджис. — Прекрасная леди, тебе, без сомнения, известно, что я женат на госпоже Донноле. Увы. Если бы мы с тобой встретились немного раньше…

— Я не это имела в виду. Ты можешь воспользоваться состоянием, в котором я глупо хихикаю и хлопаю глазами, д ля того, чтобы заключать более выгодные сделки, — рассмеялась Эйбердель, и Реджис, в свою очередь, расхохотался.